— Ну, и всё гибнет. В судах воровство, в армии одна палка: шагистика, поселения, —
мучат народ; просвещение душат. Чтò молодо, честно, то губят! Все видят, что это не может так итти. Всё слишком натянуто и непременно лопнет, — говорил Пьер (как всегда, вглядевшись в действия какого бы то ни было правительства, говорят люди с тех пор, как существует правительство). — Я одно говорил им в Петербурге.
Неточные совпадения
Для чего истязуют
народ, для чего всех нас
мучают?
— Вот, Степан, гляди! Варвара Николаевна барыня добрая, верно! А говорит насчет всего этого — пустяки, бредни! Мальчишки будто и разные там студенты по глупости
народ мутят. Однако мы с тобой видим — давеча солидного, как следует быть, мужика заарестовали, теперь вот — они, женщина пожилая и, как видать, не господских кровей. Не обижайтесь — вы каких родов будете?
И вот этот человек, нисколько не смущаясь и не сомневаясь в том, что ему поверят, устроив земледельческую выставку, общество трезвости или разослав через жену и детей фуфайки и бульон трем старухам, смело в семье, в гостиных, в комитетах, печати проповедует евангельскую или гуманную любовь к ближнему вообще и в особенности к тому рабочему земледельческому
народу, который он, не переставая,
мучит и угнетает.
Ты все писал и сном не позабылся, // А мой покой бесовское мечтанье // Тревожило, и враг меня
мутил. // Мне снилося, что лестница крутая // Меня вела на башню; с высоты // Мне виделась Москва, что муравейник; // Внизу
народ на площади кипел // И на меня указывал со смехом, // И стыдно мне и страшно становилось — // И, падая стремглав, я пробуждался… // И три раза мне снился тот же сон. // Не чудно ли?
Евсей, слушая эти речи, ждал, когда будут говорить о русском
народе и объяснят: почему все люди неприятны и жестоки, любят
мучить друг друга, живут такой беспокойной, неуютной жизнью, и отчего такая нищета, страх везде и всюду злые стоны? Но об этом никто не говорил.