Неточные совпадения
Сонливые и бессильные высыплют массы юношей и юниц из школ
на арену жизни, сонливо отбудут жизненную повинность и сонливо же сойдут в преждевременные могилы.
И умственный, и материальный уровень страны несомненно понижается; исчезает предусмотрительность; разрывается связь между людьми, и вместо всего
на арену появляется существование в одиночку и страх перед завтрашним днем.
Семейная жизнь крестьянина, его отношение к земле, к промыслам, к нанимателю, к начальству — все выступило
на арену, и всему предполагается учинить отчетливую и безвыходную регламентацию.
Поколения нарастали за поколениями; старики населяли сельские погосты, молодые хоронили стариков и выступали
на арену мучительства… Ужели все это было бы возможно, ежели бы
на помощь не приходило нечто смягчающее, в форме исконного обихода, привычки и представления о неизбывных „мелочах“?
На арену хозяйственности выступает большак-сын. Если он удался, вся семья следует его указаниям и, по крайней мере, при жизни старика не выказывает розни. Но, по временам, стремление к особничеству все-таки прорывается. Младшие сыновья припрятывают деньги, — не всё
на общее дело отдают, что выработают
на стороне. Между снохами появляются «занозы», которые расстраивают мужей.
Я знал даже достаточно жертв старых порядков, выкинутых за борт общественного корабля, вследствие заведомой их зазорности, которые вновь появлялись
на арену деятельности и не без успеха выполняли задачу ненавистничества.
Только
на мельнице, в некотором расстоянии от усадьбы, замечалось движение; но туда Ольга идти не решалась: она еще боялась сразу вступать
на арену хозяйственной деятельности.
Откуда он появляется
на арену публичной деятельности? грек ли он таганрогский, расторговавшийся
на халве и губках, еврей ли бердичевский, бывший ли сыщик или просто питомец воспитательного дома?
Ежели Непомнящий не может ответить
на вопрос, откуда и зачем он появился
на арену газетной деятельности, то он очень хорошо знает, в силу чего существование и процветание его вполне обеспечены. В отношении к Ахбедному та же задача представляется как раз наоборот: он знает, откуда и зачем он пришел, и не может ответить
на вопрос, насколько обеспечено его существование в будущем.
Но, выступая
на арену деятельности, он не сообразил двух вещей: во-первых, что деятельность эта не имеет впереди ничего благоприятствующего, кроме таинственных веяний, которые могут быть и не быть и рассчитывать
на которые во всяком случае рискованно; и, во-вторых, что общественное мнение, которое он имел в виду, построено
на песке.
Отделял ли в то время Имярек государство от общества — он не помнит; но помнит, что подкладка, осевшая в нем вследствие недавних сновидений, не совсем еще была разорвана, что она оставила по себе два существенных пункта: быть честным и поступать так, чтобы из этого выходила наибольшая сумма общего блага. А чтобы облегчить достижение этих задач
на арене обязательной бюрократической деятельности, — явилась
на помощь и целая своеобразная теория.
Неточные совпадения
Собственная внутренняя жизнь города спряталась
на дно,
на поверхность же выступили какие-то злостные эманации, [Эмана́ция (лат.) — истечение, излучение.] которые и завладели всецело
ареной истории.
Но, с другой стороны, не меньшего вероятия заслуживает и то соображение, что как ни привлекательна теория учтивого обращения, но, взятая изолированно, она нимало не гарантирует людей от внезапного вторжения теории обращения неучтивого (как это и доказано впоследствии появлением
на арене истории такой личности, как майор Угрюм-Бурчеев), и, следовательно, если мы действительно желаем утвердить учтивое обращение
на прочном основании, то все-таки прежде всего должны снабдить людей настоящими якобы правами.
Но если она заглушала даже всякий лукавый и льстивый шепот сердца, то не могла совладеть с грезами воображения: часто перед глазами ее, против ее власти, становился и сиял образ этой другой любви; все обольстительнее, обольстительнее росла мечта роскошного счастья, не с Обломовым, не в ленивой дремоте, а
на широкой
арене всесторонней жизни, со всей ее глубиной, со всеми прелестями и скорбями — счастья с Штольцем…
Но дни шли за днями, годы сменялись годами, пушок обратился в жесткую бороду, лучи глаз сменились двумя тусклыми точками, талия округлилась, волосы стали немилосердно лезть, стукнуло тридцать лет, а он ни
на шаг не подвинулся ни
на каком поприще и все еще стоял у порога своей
арены, там же, где был десять лет назад.
Другой мечтал добиться высокого поста в службе,
на котором можно свободно действовать
на широкой
арене, и добился места члена в клубе, которому и посвятил свои досуги.