Рассказы и болтовня среди
собравшейся толпы, лениво отдыхавшей на земле, часто так были смешны и дышали такою силою живого рассказа, что нужно было иметь всю хладнокровную наружность запорожца, чтобы сохранять неподвижное выражение лица, не моргнув даже усом, — резкая черта, которою отличается доныне от других братьев своих южный россиянин.
— От бремени разрешается твоя супруга, — заявил приятелю исправник, бывший до полицейской службы военным фельдшером, и крикнул в
собравшуюся толпу: — Беги-ка кто за Матвевной, скажи — к роженице!
На Маришку посыпался град ударов.
Собравшаяся толпа с тупым безучастием смотрела на происходившую сцену, и ни на одном лице не промелькнуло даже тени сострадания. Нечто подобное мне случилось видеть только один раз, когда на улице стая собак грызла больную старую собаку, которая не в состоянии была защищаться.
У одного из подъездов на тротуаре лежит прилично одетый человек в бобровой шубе и новых резиновых калошах… Возле его мертвецки бледного, свежевыбритого лица валяются разбитые очки. Шуба на груди распахнулась, и
собравшаяся толпа видит кусочек фрака и Станислава третьей степени. Грудь медленно и тяжело дышит, глаза закрыты…
Неточные совпадения
— Что за сборище? — послышался вдруг решительный, начальственный голос, и к
собравшейся вокруг арестанта кучке людей быстрыми шагами подошел околоточный в необыкновенно чистом и блестящем кителе и еще более блестящих высоких сапогах. — Разойтись! Нечего тут стоять! — крикнул он на
толпу, еще не видя, зачем собралась
толпа.
Когда я лег спать в мою кроватку, когда задернули занавески моего полога, когда все затихло вокруг, воображение представило мне поразительную картину; мертвую императрицу, огромного роста, лежащую под черным балдахином, в черной церкви (я наслушался толков об этом), и подле нее, на коленях, нового императора, тоже какого-то великана, который плакал, а за ним громко рыдал весь народ,
собравшийся такою
толпою, что край ее мог достать от Уфы до Зубовки, то есть за десять верст.
Квашнин слушал, отворотясь лицом к окну, и рассеянно разглядывал
собравшуюся у служебного вагона
толпу. Лицо его ничего не выражало, кроме брезгливого утомления.
Стрельца, принесшего просьбу, действительно взяли, отвели к съезжей избе и там, в
толпе собравшихся стрельцов, объявили приговор, и приказные служители готовились тут же исполнить его.
Вошедши в залу, Чартков нашел уже целую огромную
толпу посетителей,
собравшихся перед картиною. Глубочайшее безмолвие, какое редко бывает между многолюдными ценителями, на этот раз царствовало всюду. Он поспешил принять значительную физиогномию знатока и приблизился к картине; но, Боже, что он увидел!