«Impressions de voyage et d’art», par le prince de la Cassonade, ancien Grand Veneur de S. M. 1’Empereur Soulouque I, actuellement, grâce aux vicissitudes de la fortune, garçon en chef au Café Riche а Paris. Paris. Ledentu éditeur. 18**. Deux forts vols («Путевые и художественные впечатления», соч. князя де ля Кассонад, бывшего обер-егермейстера
Е. В. Императора Сулука I, а ныне, благодаря превратностям судеб, главного гарсона в кафе Риш в Париже).
Неточные совпадения
— Nadine a
еt
е sublime d’abn
еgation! [Надин была — верх самоотречения! (фр.)] — говорила потом одна из присутствовавших на проводах дам. — Представьте себе, она всю дорогу ехала с открытой шеей и даже не хотела запахнуть салопа.
— Jamais, au grand jamais! même dans ses plus beaux jours, elle n’a
еt
е fêt
еe de la sorte! [Никогда, положительно никогда, даже в самые ее счастливые времена, ее не приветствовали таким образом! (фр.)] — говорила статская советница Глумова, вспоминая об этом торжестве невинности.
— Mais venez donc dîner, chère… sans c
еr
еmonies! [Приходите же обедать, дорогая… без церемоний! (фр.)] — благосклонно упрашивала действительная статская советница Балбесова.
Des chevaliers ainsi m’ont exprim
е leur flamme…
За обедом подавали: стерляжью уху и soupe а la reine [Суп по-королевски (фр.).] (к ним: расстегаи и семь или восемь сортов пирожков), затем: громаднейший ростбиф, salade de nomards et de foie de lotte,
еpigramme de chevreuil, punch glac
е, [Салат из омаров с налимьей печенкой, рагу из козули, замороженный пунш (фр.).] жареные фазаны и перепела, fonds d’artichauts а la lyonnaise, [Артишоки по-лионски (фр.).] и в заключение три или четыре сорта пирожных.
Que les m
еchants tremblent! que les bons se rassurent! [Пусть злые трепещут, пусть добрые взирают с доверием! (фр.)] Все это прекрасно, но кто же те «злые», которые обязываются трепетать? Кто те «добрые», которые могут с доверием взирать в глаза прекрасному будущему?
— Ma chère! vous êtes par trop La Valli
еre! [Дорогая! вы слишком похожи на Ла Вальер! (фр.)] — шепчет он, подходя к ней в один из танцевальных промежутков, — я желал бы, чтоб вы взяли себе за образец madame de Maintenon!
— Th
еodore! помните, что нигде вы не найдете той преданности, той беззаветной любви, какую нашли здесь, в этом сердце! И потому, когда вам наскучат дурные наслаждения, когда вы убедитесь, что за ними таятся коварство и обман — возвратитесь ко мне и отдохните на этой груди!
— Шалопаи погубят вас, Th
еodore! — сказала она, — а вместе с вами погубят и меня! Pensez-y, mon ange, [Подумайте об этом, мой ангел (фр.).] прогоните их, покуда еще есть время! Возвратите Рудина (il
еtait si amusant, le cher homme! [Он был так забавен, милый человек! (фр.)]) и прикажите Лаврецкому, Райскому и Веретьеву быть по-прежнему либералами.
— J’espère que j’ai bien gagn
е mon diner! [Мне кажется, что я заработал право на обед! (фр.)] — говорил он Веретьеву, — надеюсь, что я могу потребовать для себя хоть одной минуты спокойствия!
— On me dit que ce sont des chenapans — est-ce qu
е j’en doute! Mais ils font а merveille mes affaires, et c’est tout ce qu’il me faut! [Мне говорят, что это мерзавцы, — разве я в этом сомневаюсь! Но они чудесно обделывают мои дела, а это все, что мне нужно! (фр.)]
— Oh, celui-là ne perdra pas la tête, comme vous autres, êtes remplies de foin! — говаривал, бывало, мосьё Багатель, — faites le passer par toutes les r
еformes que vous voudrez, il en sortira а son avantage! [О, этот не потеряет головы, как вы, у которых головы набиты сеном! пропустите его через какие вам угодно реформы — он выйдет из них с пользой для себя! (фр.)]
Эта бесконечная карта, на неизмеримом пространстве которой человек на каждом шагу попирает неисчерпаемые богатства — и какой-нибудь миллион, два миллиона, три миллиона недоимок! Quelle mis
еre!
Тем не менe
е я напрасно ожидал утонченности в обращении помпадуров с женщинами.
Восьмидесятые годы были расцветом «Русских ведомостей». Тогда в них сотрудничали: М.
Е. Салтыков-Щедрин, Глеб Успенский, Н.Н. Златовратский, А.П. Чехов, Д.Н. Мамин-Сибиряк, К.М. Станюкович, А.Н. Плещеев, Н.
Е. Каронин, Г.А. Мачтет, Н.К. Михайловский, А.С. Пругавин, Н.М. Астырев, Л.Н. Толстой, статьи по театру писал В.И. Немирович-Данченко.
Но в Вологде в эти годы были в ссылке люди, ставшие потом известными: А.М. Ремизов, П.
Е. Щеголев, Б.В. Савинков, Б.А. Кистяковский, приехавший за ссыльной женой, датчанин Маделунг, впоследствии ставший известным датским писателем, в то время представитель масляной фирмы, А. Богданов, марксистский философ, и А.В. Луначарский, приехавший немного позже меня.
Историк очевидно разложил власть Александра на составные: Талейрана, Шатобриана, и т. д.; сумма этих составных, т.
е. действие Шатобриана, Талейрана, m-me Staël и других, очевидно не равняется всей равнодействующей, т.
е. тому явлению, что миллионы французов покорились Бурбонам.
Каждая «среда» с той поры имела свой протокол… Крупные имена сверкали в этих протоколах под рисунками, отражавшими быт современности. Кроме художников, писали стихи поэты. М. А. Лохвицкая,
Е. А. Буланина, В. Я. Брюсов записали на протоколах по нескольку стихотворений.