Неточные совпадения
Даже Марья Порфирьевна притихала и съеживалась, когда ей напоминали о возможности подобной катастрофы. Вообще она до того боялась
матушки, что при упоминовении ее имени бросалась на постель и прятала
лицо в подушки.
На аукцион никто не явился, кроме подставного
лица, и имение осталось за
матушкой, «с переводом долга» и с самой небольшой приплатой из приданных денег.
Матушка действительно несколько изменилась в
лице при одной перспективе будущего визита Анфисы Порфирьевны. Тут только, по-видимому, она окончательно убедилась, какую сделала ошибку, заехавши в Овсецово.
Она несколько моложе
матушки, но на вид старообразнее; это рыхлая, расплывшаяся женщина, с круглым, ничего не выражающим
лицом и тупо смотрящими глазами.
С шести часов
матушка и сестра начинали приготовляться к вечернему выезду. Утренняя беготня возобновлялась с новой силой. Битых три часа сестра не отходит от зеркала, отделывая
лицо, шнуруясь и примеряя платье за платьем. Беспрерывно из ее спальни в спальню
матушки перебегает горничная за приказаниями.
За Мутовкиной следует сваха с Плющихи; за нею — сваха из-под Новодевичьего. Действующие
лица меняются, но процессия остается одинаковою и по форме и по содержанию и длится до тех пор, пока не подадут обед или
матушка сама не уедет из дома.
При этом толковании
матушка изменяется в
лице, жених таращит глаза, и на носу его еще ярче выступает расширение вен; дядя сквозь зубы бормочет: «Попал пальцем в небо!»
Матушка с тоской смотрит на графинчик и говорит себе: «Целый стакан давеча влили, а он уж почти все слопал!» И, воспользовавшись минутой, когда Стриженый отвернул
лицо в сторону, отодвигает графинчик подальше. Жених, впрочем, замечает этот маневр, но на этот раз, к удовольствию
матушки, не настаивает.
Поздним утром обе — и
матушка и сестрица — являются к чаю бледные, с измятыми
лицами.
Матушка сердита; сестрица притворяется веселою. Вообще у нее недоброе сердце, и она любит делать назло.
В два часа и
матушка и сестрица сидят в гостиной; последняя протянула ноги на стул: в руках у нее французская книжка, на коленях — ломоть черного хлеба. Изредка она взглядывает на
матушку и старается угадать по ее
лицу, не сделала ли она «распоряжения». Но на этот раз
матушка промахнулась или, лучше сказать, просто не догадалась.
Матушка бледнеет, но перемогает себя. Того гляди, гости нагрянут — и она боится, что дочка назло ей уйдет в свою комнату. Хотя она и сама не чужда «светских разговоров», но все-таки дочь и по-французски умеет, и манерцы у нее настоящие — хоть перед кем угодно не ударит
лицом в грязь.
Клещевинову неловко. По ледяному тону, с которым
матушка произносит свой бесцеремонный вопрос, он догадывается, что она принадлежит к числу тех личностей, которые упорно стоят на однажды принятом решении. А решение это он сразу прочитал на ее
лице.
У сестрицы побелели губы и
лицо исказилось. Еще минута, и с нею, чего доброго, на этот раз случится настоящая истерика.
Матушка замечает это и решается смириться.
Некоторое время он был приставлен в качестве камердинера к старому барину, но отец не мог выносить выражения его
лица и самого Конона не иначе звал, как каменным идолом. Что касается до
матушки, то она не обижала его и даже в приказаниях была более осторожна, нежели относительно прочей прислуги одного с Кононом сокровенного миросозерцания. Так что можно было подумать, что она как будто его опасается.
Но что всего больше досадовало
матушку — это показывавшаяся по временам на
лице Конона улыбка. Не настоящая улыбка, а какое-то подобие, точно на портретах, писанных неискусной рукой крепостного живописца.
Бледная улыбка скользнула на мгновение на губах Конона: слова
матушки «без тебя как без рук», по-видимому, польстили ему. Но через секунду
лицо его опять затянулось словно паутиной, и с языка слетел обычный загадочный ответ...
Матушка выбирает меня, и дело улаживается. [Хотя я был малолетний, но в то время еще не существовало закона, запрещающего
лицам, не достигшим совершеннолетия, воспринимать младенцев от купели.]
Сережка не робок и довольно развязно подходит к «крестной».
Матушка рассматривает его, но хорошего находит мало.
Лицо широкое, красное, скулы выдались, глаза узенькие, нос как пуговица. Как есть калмык. Да и ростом мал не по летам.
Неточные совпадения
Вгляделся барин в пахаря: // Грудь впалая; как вдавленный // Живот; у глаз, у рта // Излучины, как трещины // На высохшей земле; // И сам на землю-матушку // Похож он: шея бурая, // Как пласт, сохой отрезанный, // Кирпичное
лицо, // Рука — кора древесная, // А волосы — песок.
— Нет,
матушка не обижу, — говорил он, а между тем отирал рукою пот, который в три ручья катился по
лицу его. Он расспросил ее, не имеет ли она в городе какого-нибудь поверенного или знакомого, которого бы могла уполномочить на совершение крепости и всего, что следует.
Пришла, рассыпалась; клоками // Повисла на суках дубов; // Легла волнистыми коврами // Среди полей, вокруг холмов; // Брега с недвижною рекою // Сравняла пухлой пеленою; // Блеснул мороз. И рады мы // Проказам
матушки зимы. // Не радо ей лишь сердце Тани. // Нейдет она зиму встречать, // Морозной пылью подышать // И первым снегом с кровли бани // Умыть
лицо, плеча и грудь: // Татьяне страшен зимний путь.
Старушка хотела что-то сказать, но вдруг остановилась, закрыла
лицо платком и, махнув рукою, вышла из комнаты. У меня немного защемило в сердце, когда я увидал это движение; но нетерпение ехать было сильнее этого чувства, и я продолжал совершенно равнодушно слушать разговор отца с
матушкой. Они говорили о вещах, которые заметно не интересовали ни того, ни другого: что нужно купить для дома? что сказать княжне Sophie и madame Julie? и хороша ли будет дорога?
Когда
матушка улыбалась, как ни хорошо было ее
лицо, оно делалось несравненно лучше, и кругом все как будто веселело. Если бы в тяжелые минуты жизни я хоть мельком мог видеть эту улыбку, я бы не знал, что такое горе. Мне кажется, что в одной улыбке состоит то, что называют красотою
лица: если улыбка прибавляет прелести
лицу, то
лицо прекрасно; если она не изменяет его, то оно обыкновенно; если она портит его, то оно дурно.