Неточные совпадения
Жила она в собственном ветхом домике на краю города, одиноко, и питалась плодами своей профессии. Был у нее и муж, но в то время, как
я зазнал ее, он уж лет десять как пропадал без вести. Впрочем,
кажется, она знала, что он куда-то услан, и по этому случаю в каждый большой праздник возила в тюрьму калачи.
Словом сказать, это был подлинный детский мартиролог, и в настоящее время, когда
я пишу эти строки и когда многое в отношениях между родителями и детьми настолько изменилось, что малейшая боль, ощущаемая ребенком, заставляет тоскливо сжиматься родительские сердца, подобное мучительство
покажется чудовищным вымыслом.
Родителей
я,
кажется, завсегда чтила, а кто чтит родителей — тому это в заслугу ставится.
Я знаю, что, в глазах многих, выводы, полученные
мною из наблюдений над детьми,
покажутся жестокими. На это
я отвечаю, что ищу не утешительных (во что бы ни стало) выводов, а правды. И, во имя этой правды, иду даже далее и утверждаю, что из всех жребиев, выпавших на долю живых существ, нет жребия более злосчастного, нежели тот, который достался на долю детей.
— Нехорошо у них; даже
мне, рабе, страмно
показалось. Ходит этот Фомка по двору, скверными словами ругается, кричит… А что, сударыня, слышала
я, будто он ихний сын?
Это может
показаться странным, но
я и теперь еще сознаю, что крепостное право играло громадную роль в моей жизни и что, только пережив все его фазисы,
я мог прийти к полному, сознательному и страстному отрицанию его.
Федос не противоречил и надел казакин, хотя и неохотно.
Мне, впрочем, и самому
показалось, что рубашка шла ему больше к лицу.
Хотя
я до тех пор не выезжал из деревни, но, собственно говоря, жил не в деревне, а в усадьбе, и потому
казалось бы, что картина пробуждения деревни, никогда
мною не виденная, должна была бы заинтересовать
меня.
Даже московско-петербургское шоссе
казалось менее оживленным, нежели эта дорога, которую
я впоследствии, будучи школьником, изучил почти шаг за шагом.
— Отчего ей худеть!
Кажется,
я…
Детей у него было четверо и всё сыновья — дядя любил мудреные имена, и потому сыновья назывались: Ревокат, Феогност, Селевк и Помпей — были тоже придавлены и испуганы, по крайней мере, в присутствии отца, у которого на лице,
казалось, было написано: «А вот
я тебя сейчас прокляну!» Когда
я зазнал их, это были уже взрослые юноши, из которых двое посещали университет, а остальные кончали гимназию.
В детстве сочни
казались мне чрезвычайно вкусными, но в настоящее время едва ли найдется желудок, способный их переварить.] словом, все бы — только, папенька, кушайте на здоровье!
— Он здесь хозяин и сам, что ему любо, выберет, а вы уж позвольте. Знаю
я, что вы до любовинки охотник. Вот,
кажется, хороший кусочек?
— Ну, что за старик! Кабы он… да
я бы,
кажется, обеими руками перекрестилась! А какая это Соловкина — халда: так вчера и вьется около него,так и юлит. Из кожи для своей горбуши Верки лезет! Всех захапать готова.
— Не говорите! И то хотела до завтра отложить… не могу! Так
я вас полюбила, Анна Павловна, так полюбила! Давно ли,
кажется, мы знакомы, а так к вам и тянет!
— Вы,
кажется, за игрока
меня принимаете? — спрашивает он развязно.
Только к матушке она,
кажется, питала не совсем приязненные чувства, хотя и тут,
я уверен, всячески старалась подавлять свою нелюбовь.
Кажется,
я и к угодникам езжу, и на храмы Божии жертвую — и все
мне лёгости нет!» — А встань-ко к свету,
я на тебя посмотрю!
— Сказывали
мне, что за границей машина такая выдумана, — завидовала нередко матушка, — она и на стол накрывает, и кушанье подает, а господа сядут за стол и кушают! Вот кабы в Москву такую машину привезли,
кажется, ничего бы не пожалела, а уж купила бы. И сейчас бы всех этих олухов с глаз долой.
Читателю может
показаться странным, что
я не упомянул здесь о няньках, которые обыкновенно занимают довольно значительное место в семейных воспоминаниях.
Кажется, наше семейство считалось самым зажиточным; богаче нас был только владелец села Отрады, о котором
я однажды упоминал, но так как он в имении живал лишь наездом, то об нем в помещичьем кругу не было и речи.
[
Я не говорю о немногих владельцах более или менее значительных оброчных имений, которые имели усадьбы в других губерниях, а в нашей стороне даже наездом не
показывались.]
— Чего? Куда бежишь? Ты послушай!
Я тебе что говорю!
Я говорю: десять тысяч, а ежели это тебе дорого
кажется, так
я и на семь согласен.
Я не говорю, чтобы Струнников воспользовался чем-нибудь от всех этих снабжений, но на глазах у него происходило самое наглое воровство, в котором принимал деятельное участие и Синегубов, а он между тем считался главным распорядителем дела. Воры действовали так нагло, что чуть не в глаза называли его колпаком (в нынешнее время сказали бы, что он стоит не на высоте своего призвания). Ему, впрочем, и самому нередко
казалось, что кругом происходит что-то неладное.
— Неужто, сударь, вы так обо
мне полагаете?
Кажется,
я…
—
Я сегодня земляники фунтов пять наварила да бутыль наливки налила. Грибы
показались, завтра пирог закажу. Клубника в саду поспевает, с утра собирать будем. Столько дела, столько дела разом собралось, что не знаешь, куда и поспевать.
Филанида Протасьевна, увидевшись со
мной, молча указала на мужа и заплакала, но он, по-видимому, не узнал
меня. Неподвижно уставив вперед мутные глаза, он,
казалось, вглядывался в какой-то призрак, который ежеминутно угнетал его мысль.
— Не думаю, опять улыбаясь, сказал Серпуховской. — Не скажу, чтобы не стоило жить без этого, но было бы скучно. Разумеется, я, может быть, ошибаюсь, но
мне кажется, что я имею некоторые способности к той сфере деятельности, которую я избрал, и что в моих руках власть, какая бы она ни была, если будет, то будет лучше, чем в руках многих мне известных, — с сияющим сознанием успеха сказал Серпуховской. — И потому, чем ближе к этому, тем я больше доволен.
Неточные совпадения
Хлестаков (придвигаясь).Да ведь это вам
кажется только, что близко; а вы вообразите себе, что далеко. Как бы
я был счастлив, сударыня, если б мог прижать вас в свои объятия.
Хлестаков. А, да
я уж вас видел. Вы,
кажется, тогда упали? Что, как ваш нос?
Анна Андреевна. Помилуйте,
я никак не смею принять на свой счет…
Я думаю, вам после столицы вояжировка
показалась очень неприятною.
Купцы. Ей-богу! такого никто не запомнит городничего. Так все и припрятываешь в лавке, когда его завидишь. То есть, не то уж говоря, чтоб какую деликатность, всякую дрянь берет: чернослив такой, что лет уже по семи лежит в бочке, что у
меня сиделец не будет есть, а он целую горсть туда запустит. Именины его бывают на Антона, и уж,
кажись, всего нанесешь, ни в чем не нуждается; нет, ему еще подавай: говорит, и на Онуфрия его именины. Что делать? и на Онуфрия несешь.
И
я теперь живу у городничего, жуирую, волочусь напропалую за его женой и дочкой; не решился только, с которой начать, — думаю, прежде с матушки, потому что,
кажется, готова сейчас на все услуги.