Неточные совпадения
— Надо
помогать матери — болтал он без умолку, — надо
стариково наследство добывать! Подловлю я эту Настьку, как пить дам! Вот ужо пойдем в лес по малину, я ее и припру! Скажу: «Настасья! нам судьбы не миновать, будем жить в любви!» То да се… «с большим, дескать, удовольствием!» Ну, а тогда наше дело в шляпе! Ликуй, Анна Павловна! лей слезы, Гришка Отрепьев!
— Что ж, что в поневе! И все бабы так ходят. Будешь баба, по-бабьему и одеваться будешь. Станешь бабью работу работать, по домашеству
старикам помогать — вот и обойдется у вас. Неужто ж лучше с утра до вечера, не разгибаючи спины, за пяльцами сидеть?
Милочка несдобровала. Под руководством мамаши она завела такое веселье в Веригине, что и вмешательство
старика Бурмакина не
помогло. Сумма долгов, постепенно возрастая, дошла наконец до того, что потребовалось продать Веригино. Разумеется, Валентин Осипыч изъявил полное согласие, чтобы осуществить продажу.
Анна Андреевна пришла в ужас, но надо было
помогать старику, и она, сама чуть не без памяти, весь этот день и почти всю ночь ухаживала за ним, примачивала ему голову уксусом, обкладывала льдом.
Неточные совпадения
Ну, положим, даже не братьев, не единоверцев, а просто детей, женщин,
стариков; чувство возмущается, и русские люди бегут, чтобы
помочь прекратить эти ужасы.
— Сила-то, сила, — промолвил он, — вся еще тут, а надо умирать!..
Старик, тот, по крайней мере, успел отвыкнуть от жизни, а я… Да, поди попробуй отрицать смерть. Она тебя отрицает, и баста! Кто там плачет? — прибавил он погодя немного. — Мать? Бедная! Кого-то она будет кормить теперь своим удивительным борщом? А ты, Василий Иваныч, тоже, кажется, нюнишь? Ну, коли христианство не
помогает, будь философом, стоиком, что ли! Ведь ты хвастался, что ты философ?
Однажды, в его присутствии, Василий Иванович перевязывал мужику раненую ногу, но руки тряслись у
старика, и он не мог справиться с бинтами; сын ему
помог и с тех пор стал участвовать в его практике, не переставая в то же время подсмеиваться и над средствами, которые сам же советовал, и над отцом, который тотчас же пускал их в ход.
Лысый
старик с шишкой на лбу
помог Климу вымыться и безмолвно свел его вниз; там, в маленькой комнатке, за столом, у самовара сидело трое похмельных людей.
А отчего нужно ему в Петербург, почему не мог он остаться в Верхлёве и
помогать управлять имением, — об этом
старик не спрашивал себя; он только помнил, что когда он сам кончил курс ученья, то отец отослал его от себя.