Неточные совпадения
Вечером матушка сидит, запершись в своей комнате. С
села доносится до нее густой гул, и она боится выйти, зная, что не в силах будет поручиться за себя. Отпущенные
на праздник девушки постепенно возвращаются домой… веселые. Но их сейчас же убирают по чуланам и укладывают спать. Матушка чутьем угадывает эту процедуру, и ой-ой как колотится у нее в
груди всевластное помещичье сердце!
С помощью Афанасья она влезла
на печь и
села возле умирающего. Федот лежал с закрытыми глазами:
грудь уже не вздымалась, так что трудно было разобрать, дышит ли он. Но старый слуга, даже окутанный облаком агонии, почуял приближение барыни и коснеющим языком пробормотал...
Услыхав о приезде дяди, я тотчас же бежал в кабинет отца, где обыкновенно заставал последнего в кресле перед письменным столом, а дядю — лежащим навзничь на кушетке. Поцеловавши у дяди руку, как этого требовал домашний этикет, я взлезал на кушетку и
садился на грудь дяди верхом.
Остановился, жду. А он, ни слова не говоря, как размахнётся палкой на меня! Я вовремя согнулся, да в живот ему головой; сшиб с ног,
сел на груди, палку вырвал, спрашиваю:
Неточные совпадения
«Для сего, — говорил он, — уединись в самый удаленный угол комнаты,
сядь, скрести руки под
грудью и устреми взоры
на пупок».
Она
села к письменному столу, но, вместо того чтобы писать, сложив руки
на стол, положила
на них голову и заплакала, всхлипывая и колеблясь всей
грудью, как плачут дети.
Не доезжая слободки, я повернул направо по ущелью. Вид человека был бы мне тягостен: я хотел быть один. Бросив поводья и опустив голову
на грудь, я ехал долго, наконец очутился в месте, мне вовсе не знакомом; я повернул коня назад и стал отыскивать дорогу; уж солнце
садилось, когда я подъехал к Кисловодску, измученный,
на измученной лошади.
Когда я проснулся,
на дворе уж было темно. Я
сел у отворенного окна, расстегнул архалук, — и горный ветер освежил
грудь мою, еще не успокоенную тяжелым сном усталости. Вдали за рекою, сквозь верхи густых лип, ее осеняющих, мелькали огни в строеньях крепости и слободки.
На дворе у нас все было тихо, в доме княгини было темно.
Прекрасны вы, брега Тавриды, // Когда вас видишь с корабля // При свете утренней Киприды, // Как вас впервой увидел я; // Вы мне предстали в блеске брачном: //
На небе синем и прозрачном // Сияли груды ваших гор, // Долин, деревьев,
сёл узор // Разостлан был передо мною. // А там, меж хижинок татар… // Какой во мне проснулся жар! // Какой волшебною тоскою // Стеснялась пламенная
грудь! // Но, муза! прошлое забудь.