"С Мальхен я познакомился здесь, у Дарьи Семеновны. Она была
скромная девушка, беленькая, но не очень красивая, и потому никто не хотел с нею танцевать. Но я видел, что ей очень хочется танцевать, и однажды, когда гости уж разошлись, подошел к ней и сказал:"Мальхен! будемте танцевать вместе!"И она ответила:"Я согласна".
Но она любила мечтать о том, как завидна судьба мисс Найтингель, этой тихой,
скромной девушки, о которой никто не знает ничего, о которой нечего знать, кроме того, за что она любимица всей Англии: молода ли она? богата ли она, или бедна? счастлива ли она сама, или несчастна? об этом никто не говорит, этом никто не думает, все только благословляют девушку, которая была ангелом — утешителем в английских гошпиталях Крыма и Скутари, и по окончании войны, вернувшись на родину с сотнями спасенных ею, продолжает заботиться о больных…
Сама по себе Анна Петровна представляла собой серенькую,
скромную девушку лет двадцати, — у нее были и волосы серые, и глаза, и цвет лица, и платье.
Неточные совпадения
Теперь это была скромно и даже бедно одетая
девушка, очень еще молоденькая, почти похожая на девочку, с
скромною и приличною манерой, с ясным, но как будто несколько запуганным лицом.
Комната
девушки с двумя окнами выходила в сад и походила на монашескую келью по своей
скромной обстановке: обтянутый пестрым ситцем диванчик у одной стены, четыре стула, железная кровать в углу, комод и шкаф с книгами, письменный стол, маленький рабочий столик с швейной машиной — вот и все.
Эти три
девушки нашли еще трех или четырех, выбрали их с тою осмотрительностью, о которой просила Вера Павловна; в этих условиях выбора тоже не было ничего возбуждающего подозрение, то есть ничего особенного: молодая и
скромная женщина желает, чтобы работницы в мастерской были
девушки прямодушного, доброго характера, рассудительные, уживчивые, что же тут особенного?
Надя, воспитанница Уланбековой, — добренькая и умненькая
девушка, имеющая очень
скромные и вполне честные стремления.
— Нюра! Нюрочка! Шаша! — позвал Пармен Семенович, подойдя к двери, и на этот зов предстали две весьма миловидные
девушки, одна на вид весьма
скромная, а другая с смелыми, лукавыми глазками, напоминающими глаза отца, но обе во вкусе так называемого «размое-мое».