Неточные совпадения
— Конечно, —
сказал Передонов, — я на всякой могу, на
какой захочу. Не одна мне Варвара.
— Ну, что ж княгиня! —
сказал Рутилов. — Тебе с ней не котят крестить. Пусть бы она тебе место сначала дала, — окрутиться успеешь. А то
как же так, зря, ничего не видя!
— Боишься скандала, так ты вот что сделай, — с хитрою улыбкою
сказал Рутилов: — сегодня же венчайся, не то завтра: домой явишься с молодой женой, и вся недолга. Правда, хочешь, я это сварганю, завтра же вечером? С
какою хочешь?
—
Как хотите, —
сказала Вершина и тем же голосом, без остановки и перехода, заговорила о другом: — Черепнин мне надоедает, —
сказала она и засмеялась.
Засмеялась и Марта. Передонов смотрел равнодушно: он не принимал никакого участия в чужих делах, — не любил людей, не думал о них иначе,
как только в связи со своими выгодами и удовольствиями. Вершина самодовольно улыбнулась и
сказала...
— Марта, принесите мой черный платок, —
сказала Вершина, — да загляните заодно в кухню,
как там пирог.
—
Скажите, пожалуйста, — с нескрываемою насмешкою в голосе
сказала она, — а на вид она гораздо старше вас. Конечно, это не мое дело, а только со стороны жалко, что такой хороший молодой человек должен жить не так,
как бы он заслуживал по своей красоте и душевным качествам.
— Иришка-то
как обалдеет, —
сказала Варвара с сухим и злым смехом.
— Слушай, Ардальон Борисыч, что я тебе хотел
сказать, — заговорил Володин. — Всю дорогу думал,
как бы не забыть, и чуть не забыл.
— Может быть, —
сказал он, — вы, Ардальон Борисыч, знаете все вкусные кушанья, которые делают у вас на родине, но
как же вы можете знать все вкусные кушанья, которые делаются у меня на родине, если вы никогда на моей родине не были?
—
Как вам угодно, Ардальон Борисыч, — пожимая плечами,
сказал Володин, — а только я вам хотел угодить, а если вы не хотите, то
как хотите.
— Изволите видеть, — обрадованно подхватил Володин, — и у нас образ висит, и мы сами без шапок, а он вдруг является этаким мамелюком. Я ему и изволил
сказать, тихо, благородно: ваше превосходительство, говорю, потрудитесь вашу шапочку снять, потому, говорю,
как здесь образ. Правильно ли я
сказал? — спросил Володин и вопросительно вытаращил глаза.
— А он вдруг изволил мне
сказать: всякий сверчок знай свой шесток. Повернулся и вышел. Вот
как все дело было, и больше никаких.
Шутки Преполовенской дали новый оборот медленным мыслям Передонова; да и ерлы крепко засели в его голове. С чего это Володин выдумал такое кушанье? Передонов не любил размышлять. В первую минуту он всегда верил тому, что ему
скажут. Так поверил он и влюбленности Володина в Варвару. Он думал: вот окрутят с Варварой, а там,
как поедут на инспекторское место, отравят его в дороге ерлами и подменят Володиным: его похоронят
как Володина, а Володин будет инспектором. Ловко придумали!
— Уж я на вас,
как на каменную гору, надеюсь, —
сказала Варвара, — помогите мне, голубушка Марья Осиповна.
— Да, —
сказала она ленивым, низким голосом, —
как я начну худеть, сейчас меня жаленцей попотчуют, — я и раздобрею опять.
— Вот чудак, — с удивлением
сказал Рутилов, — да
как же они смеют смеяться? Ну,
как же ты, однако, хочешь увериться?
— Павлушка у нас герой, —
сказал Передонов. — Расскажи-ка, брат,
как ты с генералом сцепился.
— Не знаю уж,
какого жениха они ждут, — обидчиво
сказал Володин, — хоть бы приданое большое было, а то ведь гроши дадут. Это она в тебя, Ардальон Борисыч, втюрилась.
— И следует, ей-богу, следует, — с одушевлением
сказал Володин. — Потому
как ежели она в законный брак не хочет вступать, а между прочим к себе в окно молодых людей пускает, то уж это что ж! Уж это значит — ни стыда, ни совести нет у человека.
—
Как это мило — за дверьми стоять и слушать, —
сказала она и, подняв обе руки, сложила кончики мизинцев под прямым углом.
— Ну вот, — радостно
сказала она, — наконец-то. А то я уже ждала, ждала, да и жданки потеряла. А только
как же конверт, — если он спросит, что я
скажу?
Покончив с этим делом, Нартанович
сказал: — Ну, теперь розог наломать, да и стегать лайдака, если то не будет противно пану видеть,
как твою шкуру стегают.
— Для этого-то не стоило и привязывать, —
сказал он сердито, — это с него,
как с гуся вода.
— Странно, —
сказала она, —
как это так ваша сестрица неосторожна, — деловое письмо, и вдруг без конверта! Все ж таки по штемпелю видно было бы, когда послали письмо и откуда.
— Вы, Яков Аникиевич,
как городской голова — первое лицо в городе, —
сказал Передонов, — так мне надо поговорить с вами.
— На чужой роток не накинешь платок, —
сказал хозяин, — а впрочем, в наших палестинах, известно, кумушкам что и делать,
как не язычки чесать.
А то, признаться
сказать, сомнительно было,
как это вы с вашей, с позволения
сказать, подругой не венчавшись живете.
Передонов тоже помолчал немного,
как бы завороженный хозяиновыми словами, потом
сказал, щуря глаза с неопределенно-хмурым выражением...
— Так уж я буду на вас надеяться, —
сказал Передонов угрюмо,
как бы отвечая на что-то не совсем приятное для него, — а то директор все меня притесняет.
— С-с,
скажите! — воскликнул Скучаев, с соболезнованием покачивал головою, — не иначе,
как так надо полагать, что по наговорам. Николай Власьевич, кажется, основательный господин, даром никого не обидит.
Как же, по сыну вижу. Серьезный господин, строгий, поблажки не дает и различек не делает, одно слово — основательный господин. Не иначе, что по наговорам. С чего же у вас с ним контры?
— Вот
как! — воскликнул Скучаев, —
скажите,
какие вам большие чины дают.
Передонов
сказал, что пришел к Александру Алексеевичу по делу. Девица его впустила. Переступая порог, Передонов зачурался про себя. И хорошо, что поспешил: не успел еще он снять пальто,
как уже в гостиной послышался резкий, сердитый голос Авиновицкого. Голос у прокурора всегда был устрашающий, — иначе он и не говорил. Так и теперь, сердитым и бранчивым голосом он еще из гостиной кричал приветствие и выражение радости по тому поводу, что наконец-то Передонов собрался к нему.
— Да, уж могу
сказать, по части сплетен хуже нет города! — свирепо закричал хозяин. — Уж и город!
Какую гадость ни сделай, сейчас все свиньи о ней захрюкают.
Верига спокойно посмотрел на Передонова, потом,
как бы испытывая неловкость от услышанной им бестактности, опустил глаза и
сказал холодным, почти губернаторским тоном...
Верига любезно улыбнулся и не садился, давая понять, что разговор окончен.
Сказав свою речь, он вдруг почувствовал, что это вышло вовсе некстати и что Передонов не кто иной,
как трусливый искатель хорошего места, обивающий пороги в поисках покровительства. Он отпустил Передонова с холодным пренебрежением, которое привык чувствовать к нему за его непорядочную жизнь.
—
Как же,
как же, помилуйте, с величайшим удовольствием, —
сказал Миньчуков, простирая вперед свои широкие ладони, — конечно, мы, полиция, должны знать, если за кем есть что-нибудь неблагонадежное или нет.
— Душенька, Варвара Дмитриевна, — торопливо заговорила Грушина, едва только Варвара переступила порог ее дома, —
какую я вам новость
скажу, вы просто ахнете.
— Ну, знаю, —
сказала Варвара, — видела,
как же, еще они с теткой приходили, такой смазливенький, на девочку похож и все краснеет.
— Голубушка Варвара Дмитриевна, слухом земля полнится. И так сразу стало подозрительно: все мальчики —
как мальчики, а этот — тихоня, ходит
как в воду опущенный. А по роже посмотреть — молодец молодцом должен быть, румяный, грудастый. И такой скромный, товарищи замечают: ему слово
скажут, а он уж и краснеет. Они его и дразнят девчонкой. Только они думают, что это так, чтобы посмеяться, не знают, что это — правда. И представьте,
какие они хитрые: ведь и хозяйка ничего не знает.
— Еще бы, писаная красавица, — согласилась Грушина, — это она только стесняется, а погодите, попривыкнет, разойдется, так она тут всех в городе закружит. И представьте,
какие они хитрые: я,
как только узнала об этаких делах, сейчас же постаралась встретиться с его хозяйкой, — или с ее хозяйкой, — уж
как и сказать-то не знаешь.
— Ну, она думала, я шучу, смеется. Тогда я посерьезнее
сказала: голубушка Ольга Васильевна, говорю, знаете, ведь, говорят, что это — девчонка. Но только она не верит: пустяки, говорит,
какая же это девчонка, я ведь, говорит, не слепая…
— Ну вот, глупости
какие! — сердито
сказал Передонов.
— Ты ничего не понимаешь, Валерочка, —
сказала Дарья, —
какие же солдаты! Теперь только от гимназистов Ардальон Борисычу почтения гораздо больше будет, чем прежде.
— Вот я пришел посмотреть нашего гимназиста, —
сказал он, —
как он тут живет.
— Ишь ты, румянец
какой на щеках, —
сказал Передонов, — признавайтесь-ка, ведь вы — девчонка? Шельма, девчонка!
— Да я и сам не хочу, — спокойно
сказал Саша. — А тетя мало ли
как может узнать. Может быть, я сам проговорюсь.
— Нет,
скажу. Вот вы тогда увидите,
как покрывать гадости. Вы должны были сами сразу пожаловаться. Вот погодите, вам достанется.
— Видите,
как он лжет, —
сказал Передонов, — его наказать надо хорошенько. Надо, чтоб он открыл, кто говорит гадости, а то на нашу гимназию нарекания пойдут, а мы ничего не можем сделать.
— Уж вы его извините, Ардальон Борисыч! —
сказала Коковкина, —
как же он
скажет на товарищей? Ведь ему потом житья не дадут.