В эти первые дни можно было часто видеть любопытных, приставлявших уши к столбам и сосредоточенно слушавших. Тогдашняя молва опередила задолго открытие телефонов: говорили, что по проволоке разговаривают, а так как ее вели до границы, то и явилось естественное предположение, что это наш царь будет
разговаривать о делах с иностранными царями.
Они возвращались из затона после осмотра пароходов и, сидя в огромном и покойном возке, дружелюбно и оживленно
разговаривали о делах. Это было в марте: под полозьями саней всхлипывала вода, снег почти стаял, солнце сияло в ясном небе весело и тепло.
— Вот видишь, как несправедливы все твои обвинения, — сказала она. — Я с этим мужиком
разговаривала о делах моих, по которым у меня хлопотать некому, кроме меня самой.
Неточные совпадения
И действительно, она в тот же
день приехала к Анне; но тон ее был уже совсем не тот, как прежде. Она, очевидно, гордилась своею смелостью и желала, чтоб Анна оценила верность ее дружбы. Она пробыла не более десяти минут,
разговаривая о светских новостях, и при отъезде сказала:
И, получив утвердительный ответ, Степан Аркадьич, забыв и
о том, что он хотел просить Лидию Ивановну, забыв и
о деле сестры, с одним желанием поскорее выбраться отсюда, вышел на цыпочках и, как из зараженного дома, выбежал на улицу и долго
разговаривал и шутил с извозчиком, желая привести себя поскорее в чувства.
Присяжные, кто познакомившись, а кто так, только догадываясь, кто — кто,
разговаривали между собой
о погоде,
о ранней весне,
о предстоящих
делах.
Старик остался в гостиной и долго
разговаривал с Приваловым
о делах по опеке и его визитах к опекунам. По лицу старика Привалов заметил, что он недоволен чем-то, но сдерживает себя и не высказывается. Вообще весь разговор носил сдержанный, натянутый характер, хотя Василий Назарыч и старался казаться веселым и приветливым по-прежнему.
Марья Степановна решилась переговорить с дочерью и выведать от нее, не было ли у них чего. Раз она заметила, что они
о чем-то так долго
разговаривали; Марья Степановна нарочно убралась в свою комнату и сказала, что у нее голова болит: она не хотела мешать «божьему
делу», как она называла брак. Но когда она заговорила с дочерью
о Привалове, та только засмеялась, странно так засмеялась.