Неточные совпадения
— Куда? — задумался старший
офицер. — Привязать их в гардемаринской каюте! — внезапно
решил он.
Ашанин был прав. В общей радости обитателей корвета не принимали участия лишь несколько человек: два или три
офицера, боцмана и некоторые из унтер-офицеров. Последние собрались в палубе около боцманской каюты и таинственно совещались, как теперь быть — неужто так-таки и не поучи матроса? В конце концов, они
решили, что без выучки нельзя, но только надо бить с рассудком, тогда ничего — кляуза не выйдет.
Не таков ли и этот фон Раббек? Таков или не таков, но делать было нечего. Офицеры приоделись, почистились и гурьбою пошли искать помещичий дом. На площади, около церкви, им сказали, что к господам можно пройти низом — за церковью спуститься к реке и идти берегом до самого сада, а там аллеи доведут куда нужно, или же верхом — прямо от церкви по дороге, которая в полуверсте от деревни упирается в господские амбары.
Офицеры решили идти верхом.
Поехал туда с ними и И. П. Каково же было его удивление, когда по окончании бала все эти
офицеры решили заночевать в Павловской слободе, а ему с утра уже нужно было открывать свое училище.
Неточные совпадения
Самгин следил, как соблазнительно изгибается в руках
офицера с черной повязкой на правой щеке тонкое тело высокой женщины с обнаженной до пояса спиной, смотрел и привычно ловил клочки мудрости человеческой. Он давно уже
решил, что мудрость, схваченная непосредственно у истока ее, из уст людей, — правдивее, искренней той, которую предлагают книги и газеты. Он имел право думать, что особенно искренна мудрость пьяных, а за последнее время ему казалось, что все люди нетрезвы.
Затем он рассказал странную историю: у Леонида Андреева несколько дней прятался какой-то нелегальный большевик, он поссорился с хозяином, и Андреев стрелял в него из револьвера, тотчас же и без связи с предыдущим сообщил, что офицера-гвардейца избили в модном кабаке Распутина и что ходят слухи о заговоре придворной знати, — она
решила снять царя Николая с престола и посадить на его место — Михаила.
— Я не послал письма. Она
решила не посылать. Она мотивировала так: если пошлю письмо, то, конечно, сделаю благородный поступок, достаточный, чтоб смыть всю грязь и даже гораздо больше, но вынесу ли его сам? Ее мнение было то, что и никто бы не вынес, потому что будущность тогда погибла и уже воскресение к новой жизни невозможно. И к тому же, добро бы пострадал Степанов; но ведь он же был оправдан обществом
офицеров и без того. Одним словом — парадокс; но она удержала меня, и я ей отдался вполне.
— Коли в женскую, так сюда пожалуйте, — сказал смотритель, очевидно
решив по внешности Нехлюдова, что он стоит внимания. — Сидоров, — обратился он к усатому унтер-офицеру с медалями, — проводи вот их в женскую.
Я не мог бежать с ним: в те дни у меня была своя задача — я
решил быть
офицером с большой светлой бородой, а для этого необходимо учиться. Когда я рассказал брату план, он, подумав, согласился со мною: