Неточные совпадения
— Боярин, — ответил Вяземский, — великий
государь велел тебе сказать свой царский указ: «Боярин Дружина! царь и великий князь Иван Васильевич всея Руси слагает с тебя гнев свой, сымает с главы твоей свою царскую опалу, милует и прощает тебя во всех твоих винностях; и быть тебе, боярину Дружине, по-прежнему
в его, великого
государя, милости, и служить тебе и напредки великому
государю, и писаться твоей
чести по-прежнему ж!»
—
Государь, возьми назад свое слово! Вели меня смерти предать!
В голове моей ты волён, но
в чести моей не волён никто!
— Да кому ж она люба, батюшка-государь? С того часу, как вернулися мы из Литвы, всё от нее пошли сыпаться беды на боярина моего. Не будь этих, прости господи, живодеров, мой господин был бы по-прежнему
в чести у твоей царской милости.
Неточные совпадения
«Сим
честь имею известить вас, милостивый
государь мой, что приятель ваш, у меня
в доме проживавший студент, г. Авенир Сорокоумов, четвертого дня
в два часа пополудни скончался и сегодня на мой счет
в приходской моей церкви похоронен.
—
Государь, — ответил Стааль, — пощадите мои седые волосы, я дожил до них без малейшего пятна. Мое усердие известно вашему величеству, кровь моя, остаток дней принадлежат вам. Но тут дело идет о моей
чести — моя совесть восстает против того, что делается
в комиссии.
Притом я, по имени оных бедных, имею
честь выразить вам, милостивый
государь, весьма искреннюю признательность о ваших сочувствии и пожертвовании дружественной вашей соседней нации вещами, которые здесь для них столь важны, об этом я вполне уверен, что всегда остаются
в них доброй памяти.
Государь Александр Павлович сказал: «Выплатить», а сам спустил блошку
в этот орешек, а с нею вместе и ключик, а чтобы не потерять самый орех, опустил его
в свою золотую табакерку, а табакерку велел положить
в свою дорожную шкатулку, которая вся выстлана перламутом и рыбьей костью. Аглицких же мастеров
государь с
честью отпустил и сказал им: «Вы есть первые мастера на всем свете, и мои люди супротив вас сделать ничего не могут».
— Но нас ведь сначала, — продолжала Юлия, — пока вы не написали к Живину, страшно напугала ваша судьба: вы человека вашего
в деревню прислали, тот и рассказывал всем
почти, что вы что-то такое
в Петербурге про
государя, что ли, говорили, — что вас схватили вместе с ним, посадили
в острог, — потом, что вас с кандалами на ногах повезли
в Сибирь и привезли потом к губернатору, и что тот вас на поруки уже к себе взял.