Неточные совпадения
— Я Матвей Хомяк! — отвечал он, — стремянный Григория Лукьяновича Скуратова-Бельского; служу верно господину моему и царю в опричниках. Метла, что у нас при седле, значит, что мы Русь метем, выметаем измену из царской земли; а собачья
голова — что мы грызем
врагов царских. Теперь ты ведаешь, кто я; скажи ж и ты, как тебя называть, величать, каким именем помянуть, когда придется тебе шею свернуть?
Не снес боярин такого бесчестия; встал из-за стола: невместно-де Морозову быть меньше Годунова! Тогда опалился царь горшею злобою и выдал Морозова
головою Борису Федоровичу. Понес боярин ко
врагу повинную
голову, но обругал Годунова жестоко и назвал щенком.
Ездят теперь по святой Руси их дьявольские, кровоядные полки с метлами да с песьими
головами; топчут правду, выметают не измену, но честь русскую; грызут не
врагов государевых, а верных слуг его, и нет на них нигде ни суда, ни расправы!
Ужели оттого, что твое счастье погибло, ты сделаешься
врагом государевым, пойдешь наперекор всей земле, которая держит пред ним поклонную
голову?
— Пикни же он грубое словечко, я ему глаза выцарапаю; мой Петенька и сучку царскую выпустит — посмей-ка он тогда тронуть волоском! А вот быть по-нашему с Бироном; да я, господи прости! хочу скорей лишиться доброго имени, пускай называют меня шлюхой, неумойкой, такой-сякой, коли я не увижу
головы врага нашего на плахе, а вот быть, быть и быть…
Неточные совпадения
Сережа, и прежде робкий в отношении к отцу, теперь, после того как Алексей Александрович стал его звать молодым человеком и как ему зашла в
голову загадка о том, друг или
враг Вронский, чуждался отца. Он, как бы прося защиты, оглянулся на мать. С одною матерью ему было хорошо. Алексей Александрович между тем, заговорив с гувернанткой, держал сына за плечо, и Сереже было так мучительно неловко, что Анна видела, что он собирается плакать.
Он чувствовал, что он глубже, чем когда-нибудь, вникал теперь в это усложнение и что в
голове его нарождалась — он без самообольщения мог сказать — капитальная мысль, долженствующая распутать всё это дело, возвысить его в служебной карьере, уронить его
врагов и потому принести величайшую пользу государству.
— Не обманывай, рыцарь, и себя и меня, — говорила она, качая тихо прекрасной
головой своей, — знаю и, к великому моему горю, знаю слишком хорошо, что тебе нельзя любить меня; и знаю я, какой долг и завет твой: тебя зовут отец, товарищи, отчизна, а мы —
враги тебе.
Катерина. Не жалеешь ты меня ничего! Говоришь: не думай, а сама напоминаешь. Разве я хочу об нем думать; да что делать, коли из
головы нейдет. Об чем ни задумаю, а он так и стоит перед глазами. И хочу себя переломить, да не могу никак. Знаешь ли ты, меня нынче ночью опять
враг смущал. Ведь я было из дому ушла.
Сам это чувствую, сказать я не могу, // Но что теперь во мне кипит, волнует, бесит, // Не пожелал бы я и личному
врагу, // А он?.. смолчит и
голову повесит.