Неточные совпадения
— Поймали было царские люди Кольцо, только проскользнуло оно у них промеж
пальцев, да и покатилось по белу свету. Где оно теперь, сердечное, бог весть, только, я чаю, скоро опять
на Волгу перекатится! Кто раз побывал
на Волге, тому не ужиться
на другой сторонушке!
Вот хоть намедни, еду вспольем мимо Дорогомиловской слободы, ан мужичье-то
пальцами на меня показывают, а кто-то еще закричи из толпы: «Эвот царская Федора едет!» Я было напустился
на них, да разбежались.
— «А досудятся до поля, — читал он, указывая
пальцем на одно место в судебнике, — а у поля, не стояв, помирятся…» — как дьяка прервали восклицания толпы.
— А тот! — отвечал парень, указывая
пальцем на морозовского коня.
Он указал
пальцем на Хомяка и начал стаскивать с себя кольчугу.
— Не уйду! — произнес упорно юродивый, уцепясь за конскую сбрую, но вдруг засмеялся и стал
пальцем показывать
на Иоанна. — Смотрите, смотрите! — заговорил он, — что это у него
на лбу? Что это у тебя, Ивашко? У тебя рога
на лбу! У тебя козлиные рога выросли! И голова-то твоя стала песья!
И Михеич
пальцем показал
на груди своей место, где в Степана попала пуля.
— А он меня с поля увел! — сказал он, тыкнув
пальцем на атамана.
Маленькая горенка с маленькими окнами, не отворявшимися ни в зиму, ни в лето, отец, больной человек, в длинном сюртуке на мерлушках и в вязаных хлопанцах, надетых на босую ногу, беспрестанно вздыхавший, ходя по комнате, и плевавший в стоявшую в углу песочницу, вечное сиденье на лавке, с пером в руках, чернилами
на пальцах и даже на губах, вечная пропись перед глазами: «не лги, послушествуй старшим и носи добродетель в сердце»; вечный шарк и шлепанье по комнате хлопанцев, знакомый, но всегда суровый голос: «опять задурил!», отзывавшийся в то время, когда ребенок, наскуча однообразием труда, приделывал к букве какую-нибудь кавыку или хвост; и вечно знакомое, всегда неприятное чувство, когда вслед за сими словами краюшка уха его скручивалась очень больно ногтями длинных протянувшихся сзади пальцев: вот бедная картина первоначального его детства, о котором едва сохранил он бледную память.
— А я, ей-богу, думал, что это сам воевода. Ай, ай, ай!.. — при этом жид покрутил головою и расставил пальцы. — Ай, какой важный вид! Ей-богу, полковник, совсем полковник! Вот еще бы только
на палец прибавить, то и полковник! Нужно бы пана посадить на жеребца, такого скорого, как муха, да и пусть муштрует полки!
Неточные совпадения
В один стожище матерый, // Сегодня только сметанный, // Помещик
пальцем ткнул, // Нашел, что сено мокрое, // Вспылил: «Добро господское // Гноить? Я вас, мошенников, // Самих сгною
на барщине! // Пересушить сейчас!..» // Засуетился староста: // — Недосмотрел маненичко! // Сыренько: виноват! — // Созвал народ — и вилами // Богатыря кряжистого, // В присутствии помещика, // По клочьям разнесли. // Помещик успокоился.
Иной угодья меряет, // Иной в селенье жителей // По
пальцам перечтет, // А вот не сосчитали же, // По скольку в лето каждое // Пожар пускает
на ветер // Крестьянского труда?..
Угрюм-Бурчеев мерным шагом ходил среди всеобщего опустошения, и
на губах его играла та же самая улыбка, которая озарила лицо его в ту минуту, когда он, в порыве начальстволюбия, отрубил себе указательный
палец правой руки.
С этим словом, положив
палец на перекладину, он тупым тесаком раздробил его.
Искали, искали они князя и чуть-чуть в трех соснах не заблудилися, да, спасибо, случился тут пошехонец-слепород, который эти три сосны как свои пять
пальцев знал. Он вывел их
на торную дорогу и привел прямо к князю
на двор.