Песня эта, может быть и несходная с действительными событиями, согласна, однако, с духом
того века. Не полно и не ясно доходили до народа известия о том, что случалось при царском дворе или в кругу царских приближенных, но в то время, когда сословия еще не были разъединены правами и не жили врозь одно другого, известия эти, даже искаженные, не выходили из границ правдоподобия и носили на себе печать общей жизни и общих понятий.
Неточные совпадения
— Вишь, атаман, — сказал он, — довольно я людей перегубил на своем
веку, что и говорить! Смолоду полюбилась красная рубашка! Бывало, купец ли заартачится, баба ли запищит, хвачу ножом в бок — и конец. Даже и теперь, коли б случилось кого отправить — рука не дрогнет! Да что тут! не тебя уверять стать; я чай, и ты довольно народу на
тот свет спровадил; не в диковинку тебе, так ли?
Как и будешь ты во славном во Новегороде, и ты ударь челом ему, Новугороду, и ты скажи, скажи ему, Новугороду: а и дай же
то, боже, тебе ли, Новугороду,
век вековать, твоим ли детушкам славы добывать!
— Что ж делать, Никита Романыч! Видно, на
то была божья воля. Не в счастливый мы, видно,
век родились!
Прошло более трех
веков после описанных дел, и мало осталось на Руси воспоминаний
того времени.
Стародум. В тогдашнем веке придворные были воины, да воины не были придворные. Воспитание дано мне было отцом моим по
тому веку наилучшее. В то время к научению мало было способов, да и не умели еще чужим умом набивать пустую голову.
Он был человек прошлого века и имел общий молодежи
того века неуловимый характер рыцарства, предприимчивости, самоуверенности, любезности и разгула.
Таким веком я буду считать XIX в., век мысли и слова и вместе с
тем век острого раскола, столь для России характерного, как внутреннего освобождения и напряженных духовных и социальных исканий.
Неточные совпадения
Потом свою вахлацкую, // Родную, хором грянули, // Протяжную, печальную, // Иных покамест нет. // Не диво ли? широкая // Сторонка Русь крещеная, // Народу в ней
тьма тём, // А ни в одной-то душеньке // Спокон
веков до нашего // Не загорелась песенка // Веселая и ясная, // Как вёдреный денек. // Не дивно ли? не страшно ли? // О время, время новое! // Ты тоже в песне скажешься, // Но как?.. Душа народная! // Воссмейся ж наконец!
В
той ли вотчине припеваючи // Доживает
век аммирал-вдовец, // И вручает он, умираючи, // Глебу-старосте золотой ларец.
Под песню
ту удалую // Раздумалась, расплакалась // Молодушка одна: // «Мой
век — что день без солнышка, // Мой
век — что ночь без месяца, // А я, млада-младешенька, // Что борзый конь на привязи, // Что ласточка без крыл! // Мой старый муж, ревнивый муж, // Напился пьян, храпом храпит, // Меня, младу-младешеньку, // И сонный сторожит!» // Так плакалась молодушка // Да с возу вдруг и спрыгнула! // «Куда?» — кричит ревнивый муж, // Привстал — и бабу за косу, // Как редьку за вихор!
А если и действительно // Свой долг мы ложно поняли // И наше назначение // Не в
том, чтоб имя древнее, // Достоинство дворянское // Поддерживать охотою, // Пирами, всякой роскошью // И жить чужим трудом, // Так надо было ранее // Сказать… Чему учился я? // Что видел я вокруг?.. // Коптил я небо Божие, // Носил ливрею царскую. // Сорил казну народную // И думал
век так жить… // И вдруг… Владыко праведный!..»
Мой предок Оболдуй // Впервые поминается // В старинных русских грамотах // Два
века с половиною // Назад
тому.