Он долгое время течет к северу, потом на северо-запад и, обойдя справа невысокий, сильно размытый хребет Самур (слева
гранитные горы Гуми и Бакумана с вершиной Десидинза — большая западная вершина), круто поворачивает на запад.
Уже любопытные из отдаленных земель приезжают видеть сию чудесную страну, которая представляет взору и
гранитные горы Швейцарии, и плодоносные долины Пьемонтские; страну, где творческая Натура с нежными красотами соединила величественные; где в одно время и зима свирепствует, и весна улыбается; где мудрый наблюдатель Природы находит для себя разнообразные богатства, и где чувствительное сердце, наскучив светом, может насладиться самым приятнейшим уединением.
С левой стороны в Копи впадают две речки — Чонеко и Кумуку, разделенные
гранитной горой Каданку, потом небольшая возвышенность Ку и за ней базальтовые столбы, Это и есть Атынига Мамага.
Неточные совпадения
От устья Илимо Такема поворачивает на север и идет в этом направлении 6 или 7 км. Она все время придерживается правой стороны долины и протекает у подножия
гор, покрытых осыпями и почти совершенно лишенных растительности.
Горы эти состоят из глинисто-кремнистых сланцев и
гранитного порфира. С левой стороны реки тянется широкая полоса земли, свободная от леса. Здесь можно видеть хорошо сохранившиеся двойные террасы. Деревья, разбросанные в одиночку и небольшими группами, придают им живописный вид.
Над неприступной крутизною // Повис туманный небосклон; // Tам
гор зубчатою стеною // От юга север отделён. // Там ночь и снег; там, враг веселья, // Седой зимы сердитый бог // Играет вьюгой и метелью, // Ярясь, уста примкнул к ущелью // И воет в их
гранитный рог. // Но здесь благоухают розы, // Бессильно вихрем снеговым // Сюда он шлёт свои угрозы, // Цветущий берег невредим. // Над ним весна младая веет, // И лавр, Дианою храним, // В лучах полудня зеленеет // Над морем вечно голубым.
Эти легко воспламенимые
горы они слепо принимали за
гранитные скалы и надеялись, опираясь на них, все воротить к старому.
В небольшой спальне с диваном и несколькими креслами уже была готова пышная постель из душистого сена и ярко
горел камин. В соседней комнате стояла
гранитная ваза, наполненная невской водой, с серебряным тазом и ковшом для окачивания и прочими принадлежностями.
— Хорошо. Я сама
горю мщением ко всем пришельцам в Египте. Мое имя — баба Бубаста, я нынче старуха, лекарка; но я была молода и любила; мой муж томится давно в каменоломнях Пилака, и сердце мое каждый день слышит, как он двигает
гранитные глыбы, в цепях, которые наложил на него жестокий правитель… О, я ненавижу пришельцев и новую веру, я рада им мстить: я пойду искать яд и приду к тебе, госпожа, когда яд мой поспеет.