Ему
и книги в руки.
Он старше всех. Голов там больно много.
Не прогневись, великий государь,
За простоту, дозволь мне слово молвить.
Карл Иваныч, с очками на носу
и книгой в руке, сидел на своем обычном месте, между дверью и окошком.
Илья Иванович иногда возьмет
и книгу в руки — ему все равно, какую-нибудь. Он и не подозревал в чтении существенной потребности, а считал его роскошью, таким делом, без которого легко и обойтись можно, так точно, как можно иметь картину на стене, можно и не иметь, можно пойти прогуляться, можно и не пойти: от этого ему все равно, какая бы ни была книга; он смотрел на нее, как на вещь, назначенную для развлечения, от скуки и от нечего делать.
— И отлично! Теперь вам остается только действовать, и я буду надеяться на вашу опытность. Вы ведь пользуетесь успехом у женщин и умеете с ними дела водить, ну вам
и книги в руки. Я слышал мельком, что поминали Бахареву, потом дочь Ляховского…
Неточные совпадения
Несмотря на то что он не присутствовал на собраниях лично, он зорко следил за всем, что там происходило. Скакание, кружение, чтение статей Страхова — ничто не укрылось от его проницательности. Но он ни словом, ни делом не выразил ни порицания, ни одобрения всем этим действиям, а хладнокровно выжидал, покуда нарыв созреет.
И вот эта вожделенная минута наконец наступила: ему попался
в руки экземпляр сочиненной Грустиловым
книги:"О восхищениях благочестивой души"…
Львов
в домашнем сюртуке с поясом,
в замшевых ботинках сидел на кресле
и в pince-nez с синими стеклами читал
книгу, стоявшую на пюпитре, осторожно на отлете держа красивою
рукой до половины испеплившуюся сигару.
Она оставила
книгу и откинулась на спинку кресла, крепко сжав
в обеих
руках разрезной ножик.
— Нет, вы мне только скажите, Василий Лукич, — спросил он вдруг, уже сидя за рабочим столом
и держа
в руках книгу, — что больше Александра Невского? Вы знаете, папа получил Александра Невского?
Он сидел
в расстегнутом над белым жилетом сюртуке, облокотившись обеими
руками на стол
и, ожидая заказанного бифстека, смотрел
в книгу французского романа, лежавшую на тарелке.