— Да я был в Германии, в Пруссии, во
Франции, в Англии, но не в столицах, а в фабричных городах, и много видел нового. И рад, что был.
Но его порода долговечна, у него не было ни одного седого волоса, ему никто не давал сорока лет, и он помнил, что Варенька говорила, что только в России люди в пятьдесят лет считают себя стариками, а что во
Франции пятидесятилетний человек считает себя dans la force de l’âge, [в расцвете лет,] a сорокалетний — un jeune homme. [молодым человеком.]