Неточные совпадения
Детскость выражения ее лица
в соединении с тонкой красотою стана составляли ее особенную прелесть, которую он хорошо помнил: но, что всегда, как неожиданность, поражало
в ней, это было выражение ее
глаз, кротких, спокойных и правдивых, и
в особенности ее
улыбка, всегда переносившая Левина
в волшебный мир, где он чувствовал себя умиленным и смягченным, каким он мог запомнить себя
в редкие дни своего раннего детства.
Вся душа его была переполнена воспоминанием о Кити, и
в глазах его светилась
улыбка торжества и счастия.
Но
в это самое время вышла княгиня. На лице ее изобразился ужас, когда она увидела их одних и их расстроенные лица. Левин поклонился ей и ничего не сказал. Кити молчала, не поднимая
глаз. «Слава Богу, отказала», — подумала мать, и лицо ее просияло обычной
улыбкой, с которою она встречала по четвергам гостей. Она села и начала расспрашивать Левина о его жизни
в деревне. Он сел опять, ожидая приезда гостей, чтоб уехать незаметно.
В то время как он подходил к ней, красивые
глаза его особенно нежно заблестели, и с чуть-заметною счастливою и скромно-торжествующею
улыбкой (так показалось Левину), почтительно и осторожно наклонясь над нею, он протянул ей свою небольшую, но широкую руку.
В этом коротком взгляде Вронский успел заметить сдержанную оживленность, которая играла
в ее лице и порхала между блестящими
глазами и чуть заметной
улыбкой, изгибавшею ее румяные губы.
Она потушила умышленно свет
в глазах, но он светился против ее воли
в чуть заметной
улыбке.
То же самое думал ее сын. Он провожал ее
глазами до тех пор, пока не скрылась ее грациозная фигура, и
улыбка остановилась на его лице.
В окно он видел, как она подошла к брату, положила ему руку на руку и что-то оживленно начала говорить ему, очевидно о чем-то не имеющем ничего общего с ним, с Вронским, и ему ото показалось досадным.
Анна непохожа была на светскую даму или на мать восьмилетнего сына, но скорее походила бы на двадцатилетнюю девушку по гибкости движений, свежести и установившемуся на ее лице оживлению, выбивавшему то
в улыбку, то во взгляд, если бы не серьезное, иногда грустное выражение ее
глаз, которое поражало и притягивало к себе Кити.
Она знала это чувство и знала его признаки и видела их на Анне — видела дрожащий, вспыхивающий блеск
в глазах и
улыбку счастья и возбуждения, невольно изгибающую губы, и отчетливую грацию, верность и легкость движений.
И этот один? неужели это он?» Каждый раз, как он говорил с Анной,
в глазах ее вспыхивал радостный блеск, и
улыбка счастья изгибала ее румяные губы.
Анна улыбалась, и
улыбка передавалась ему. Она задумывалась, и он становился серьезен. Какая-то сверхъестественная сила притягивала
глаза Кити к лицу Анны. Она была прелестна
в своем простом черном платье, прелестны были ее полные руки с браслетами, прелестна твердая шея с ниткой жемчуга, прелестны вьющиеся волосы расстроившейся прически, прелестны грациозные легкие движения маленьких ног и рук, прелестно это красивое лицо
в своем оживлении; но было что-то ужасное и жестокое
в ее прелести.
Увидав ее, он пошел к ней навстречу, сложив губы
в привычную ему насмешливую
улыбку и прямо глядя на нее большими усталыми
глазами.
Лицо ее казалось усталым, и не было на нем той игры просившегося то
в улыбку, то
в глаза оживления; но на одно мгновение при взгляде на него что-то мелькнуло
в ее
глазах, и, несмотря на то, что огонь этот сейчас же потух, он был счастлив этим мгновением.
Раздевшись, она вошла
в спальню, но на лице ее не только не было того оживления, которое
в бытность ее
в Москве так и брызгало из ее
глаз и
улыбки: напротив, теперь огонь казался потушенным
в ней или где-то далеко припрятанным.
Она сама чувствовала, что при виде его радость светилась
в ее
глазах и морщила ее губы
в улыбку, и она не могла затушить выражение этой радости.
Он знал очень хорошо, что
в глазах этих лиц роль несчастного любовника девушки и вообще свободной женщины может быть смешна; но роль человека, приставшего к замужней женщине и во что бы то ни стало положившего свою жизнь на то, чтобы вовлечь ее
в прелюбодеянье, что роль эта имеет что-то красивое, величественное и никогда не может быть смешна, и поэтому он с гордою и веселою, игравшею под его усами
улыбкой, опустил бинокль и посмотрел на кузину.
— Поздно, поздно, уж поздно, — прошептала она с
улыбкой. Она долго лежала неподвижно с открытыми
глазами, блеск которых, ей казалось, она сама
в темноте видела.
Насмешливый блеск потух
в ее
глазах, но другая
улыбка ― знания чего-то неизвестного ему и тихой грусти ― заменила ее прежнее выражение.
Долли утешилась совсем от горя, причиненного ей разговором с Алексеем Александровичем, когда она увидела эти две фигуры: Кити с мелком
в руках и с
улыбкой робкою и счастливою, глядящую вверх на Левина, и его красивую фигуру, нагнувшуюся над столом, с горящими
глазами, устремленными то на стол, то на нее. Он вдруг просиял: он понял. Это значило: «тогда я не могла иначе ответить».
Не отвечая на его слова, Варя нагнулась над ним нерадостной
улыбкой посмотрела ему
в лицо.
Глаза были светлые, не лихорадочные, но выражение их было строгое.
Сдерживая
улыбку удовольствия, он пожал плечами, закрыв
глаза, как бы говоря, что это не может радовать его. Графиня Лидия Ивановна знала хорошо, что это одна из его главных радостей, хотя он никогда и не признается
в этом.
Сережа, сияя
глазами и
улыбкой и держась одною рукой за мать, другою за няню, топотал по ковру жирными голыми ножками. Нежность любимой няни к матери приводила его
в восхищенье.
Чувство радости от близости к ней, всё усиливаясь, дошло до того, что, подавая ей
в ее корзинку найденный им огромный на тонком корне с завернувшимися краями березовый гриб, он взглянул ей
в глаза и, заметив краску радостного и испуганного волнения, покрывшую ее лицо, сам смутился и улыбнулся ей молча такою
улыбкой, которая слишком много говорила.
Было нечистое что-то
в позе Васеньки,
в его взгляде,
в его
улыбке. Левин видел даже что-то нечистое и
в позе и во взгляде Кити. И опять свет померк
в его
глазах. Опять, как вчера, вдруг, без малейшего перехода, он почувствовал себя сброшенным с высота счастья, спокойствия, достоинства
в бездну отчаяния, злобы и унижения. Опять все и всё стали противны ему.
Всё
в ее лице: определенность ямочек щек и подбородка, склад губ,
улыбка, которая как бы летала вокруг лица, блеск
глаз, грация и быстрота движений, полнота звуков голоса, даже манера, с которою она сердито-ласково ответила Весловскому, спрашивавшему у нее позволения сесть на ее коба, чтобы выучить его галопу с правой ноги, — всё было особенно привлекательно; и, казалось, она сама знала это и радовалась этому.
— Ну, а ты что делал? — спросила она, глядя ему
в глаза, что-то особенно подозрительно блестевшие. Но, чтобы не помешать ему всё рассказать, она скрыла свое внимание и с одобрительной
улыбкой слушала его рассказ о том, как он провел вечер.
Где его голубые
глаза, милая и робкая
улыбка?» была первая мысль ее, когда она увидала свою пухлую, румяную девочку с черными вьющимися волосами, вместо Сережи, которого она, при запутанности своих мыслей, ожидала видеть
в детской.
Неточные совпадения
Итак, я начал рассматривать лицо слепого; но что прикажете прочитать на лице, у которого нет
глаз? Долго я глядел на него с невольным сожалением, как вдруг едва приметная
улыбка пробежала по тонким губам его, и, не знаю отчего, она произвела на меня самое неприятное впечатление.
В голове моей родилось подозрение, что этот слепой не так слеп, как оно кажется; напрасно я старался уверить себя, что бельмы подделать невозможно, да и с какой целью? Но что делать? я часто склонен к предубеждениям…
Наружность поручика Вулича отвечала вполне его характеру. Высокий рост и смуглый цвет лица, черные волосы, черные проницательные
глаза, большой, но правильный нос, принадлежность его нации, печальная и холодная
улыбка, вечно блуждавшая на губах его, — все это будто согласовалось для того, чтоб придать ему вид существа особенного, не способного делиться мыслями и страстями с теми, которых судьба дала ему
в товарищи.
— Как он может этак, знаете, принять всякого, наблюсти деликатность
в своих поступках, — присовокупил Манилов с
улыбкою и от удовольствия почти совсем зажмурил
глаза, как кот, у которого слегка пощекотали за ушами пальцем.
Нет, поминутно видеть вас, // Повсюду следовать за вами, //
Улыбку уст, движенье
глаз // Ловить влюбленными
глазами, // Внимать вам долго, понимать // Душой все ваше совершенство, // Пред вами
в муках замирать, // Бледнеть и гаснуть… вот блаженство!
Всегда скромна, всегда послушна, // Всегда как утро весела, // Как жизнь поэта простодушна, // Как поцелуй любви мила, //
Глаза как небо голубые; //
Улыбка, локоны льняные, // Движенья, голос, легкий стан — // Всё
в Ольге… но любой роман // Возьмите и найдете, верно, // Ее портрет: он очень мил, // Я прежде сам его любил, // Но надоел он мне безмерно. // Позвольте мне, читатель мой, // Заняться старшею сестрой.