Неточные совпадения
— Позвольте вас познакомить, —
сказала княгиня, указывая на Левина. — Константин Дмитрич Левин.
Граф Алексей Кириллович Вронский.
— Но надеюсь,
граф, что вы бы не согласились жить всегда в деревне, —
сказала графиня Нордстон.
—
Граф Вронский, —
сказала Анна.
— Я хочу предостеречь тебя в том, —
сказал он тихим голосом, — что по неосмотрительности и легкомыслию ты можешь подать в свете повод говорить о тебе. Твой слишком оживленный разговор сегодня с
графом Вронским (он твердо и с спокойною расстановкой выговорил это имя) обратил на себя внимание.
— Да я уж привыкла, —
сказала мадам Шталь и познакомила князя со шведским
графом.
— Это не нам судить, —
сказала госпожа Шталь, заметив оттенок выражения на лице князя. — Так вы пришлете мне эту книгу, любезный
граф? Очень благодарю вас, — обратилась она к молодому Шведу.
Она слышала, снимая верхнее платье в передней, как лакей, выговаривавший даже р как камер-юнкер,
сказал: «от
графа княгине» и передал записку.
— Бетси говорила, что
граф Вронский желал быть у нас, чтобы проститься пред своим отъездом в Ташкент. — Она не смотрела на мужа и, очевидно, торопилась высказать всё, как это ни трудно было ей. — Я
сказала, что я не могу принять его.
—
Граф, ваша maman зовет вас, —
сказала княжна Сорокина, выглядывая из двери ложи.
— А, они уже приехали! —
сказала Анна, глядя на верховых лошадей, которых только что отводили от крыльца. — Не правда ли, хороша эта лошадь? Это коб. Моя любимая. Подведи сюда, и дайте сахару.
Граф где? — спросила она у выскочивших двух парадных лакеев. — А, вот и он! —
сказала она, увидев выходившего навстречу ей Вронского с Весловским.
— Ну вот вам и Долли, княжна, вы так хотели ее видеть, —
сказала Анна, вместе с Дарьей Александровной выходя на большую каменную террасу, на которой в тени, за пяльцами, вышивая кресло для
графа Алексея Кирилловича, сидела княжна Варвара. — Она говорит, что ничего не хочет до обеда, но вы велите подать завтракать, а я пойду сыщу Алексея и приведу их всех.
— О, капитальное дело! —
сказал Свияжский. Но, чтобы не показаться поддакивающим Вронскому, он тотчас же прибавил слегка осудительное замечание. — Я удивляюсь однако,
граф, —
сказал он, — как вы, так много делая в санитарном отношении для народа, так равнодушны к школам.
— С его сиятельством работать хорошо, —
сказал с улыбкой архитектор (он был с сознанием своего достоинства, почтительный и спокойный человек). — Не то что иметь дело с губернскими властями. Где бы стопу бумаги исписали, я
графу доложу, потолкуем, и в трех словах.
— Так мы можем рассчитывать на вас,
граф, на следующий съезд? —
сказал Свияжский. — Но надо ехать раньше, чтобы восьмого уже быть там. Если бы вы мне сделали честь приехать ко мне?
— Но ты мне
скажи про себя. Мне с тобой длинный разговор. И мы говорили с… — Долли не знала, как его назвать. Ей было неловко называть его и
графом и Алексей Кириллычем.
— Я не понимаю, —
сказал Сергей Иванович, заметивший неловкую выходку брата, — я не понимаю, как можно быть до такой степени лишенным всякого политического такта. Вот чего мы, Русские, не имеем. Губернский предводитель — наш противник, ты с ним ami cochon [запанибрата] и просишь его баллотироваться. А
граф Вронский… я друга себе из него не сделаю; он звал обедать, я не поеду к нему; но он наш, зачем же делать из него врага? Потом, ты спрашиваешь Неведовского, будет ли он баллотироваться. Это не делается.
— Я вас познакомила с ним как с Landau, —
сказала она тихим голосом, взглянув на Француза и потом тотчас на Алексея Александровича, — но он собственно
граф Беззубов, как вы, вероятно, знаете. Только он не любит этого титула.
— Узнайте, куда поехал
граф, —
сказала она.
— Вы знаете,
граф Вронский, известный… едет с этим поездом, —
сказала княгиня с торжествующею и многозначительною улыбкой, когда он опять нашел ее и передал ей записку.
— Вы очень милы, — отвечала она и снова обвела комнату взглядом, в котором читалось ее желание, чтобы визит посетителей сошел как можно короче. Когда же
граф сказал ей, что они только выпьют у нее чашку шоколада и сейчас же уедут, то она просияла и, забыв роль больной, живо вышла из комнаты отдать приказания служанке, а граф в это время спросил своего спутника:
А от графа охал и морщился весь госпиталь. Однажды ему не понравился поданный бульон; граф велел передать, что если ему еще раз подадут такой бульон, то он набьет морду повару. Смотритель ежечасно бегал к графу справляться, хорошо ли ему. Однажды
граф сказал: «Не дурно бы выпить вина!» Смотритель тотчас же прислал бутылку прекрасной мадеры, пожертвованной для больных. Но у графа был нарыв в наружном слуховом проходе, и, конечно, никаких показаний к вину не существовало.
— Да, я пригласила вас, чтобы, во-первых, с вами познакомиться, — Наталья Федоровна подчеркнула это слово, как бы давая понять, что она даже сама позабыла о ночном визите к ней Настасьи, — так как
граф сказал мне, что по нездоровью, вы не могли представиться мне в день нашего приезда и, кроме того, заявить вам, что с моим приездом ваши обязанности не изменяются, так как хозяйством я заниматься не буду… Надеюсь, что граф будет по-прежнему вами доволен.