Неточные совпадения
Степан Аркадьич мог быть спокоен, когда он думал о жене, мог надеяться, что всё образуется, по выражению Матвея, и мог спокойно читать газету и пить кофе; но когда он увидал ее измученное, страдальческое
лицо, услыхал этот звук голоса, покорный судьбе и отчаянный, ему захватило дыхание, что-то подступило к горлу, и глаза его заблестели
слезами.
Она хотела уйти, но пошатнулась и взялась за спинку стула, чтоб опереться.
Лицо его расширилось, губы распухли, глаза налились
слезами.
Левин вдруг покраснел, но не так, как краснеют взрослые люди, — слегка, сами того не замечая, но так, как краснеют мальчики, — чувствуя, что они смешны своей застенчивостью и вследствие того стыдясь и краснея еще больше, почти до
слез. И так странно было видеть это умное, мужественное
лицо в таком детском состоянии, что Облонский перестал смотреть на него.
При этих словах
лицо Левина вдруг просияло улыбкой, тою, которая близка к
слезам умиления.
Из-за густых ресниц ее блестящих глаз вдруг показались
слезы. Она пересела ближе к невестке и взяла ее руку своею энергическою маленькою рукой. Долли не отстранилась, но
лицо ее не изменяло своего сухого выражения. Она сказала...
— Я? ты находишь? Я не странная, но я дурная. Это бывает со мной. Мне всё хочется плакать. Это очень. глупо, но это проходит, — сказала быстро Анна и нагнула покрасневшее
лицо к игрушечному мешочку, в который она укладывала ночной чепчик и батистовые платки. Глаза ее особенно блестели и беспрестанно подергивались
слезами. — Так мне из Петербурга не хотелось уезжать, а теперь отсюда не хочется.
И покрытое
слезами милое
лицо спряталось в юбке платья Дарьи Александровны.
— Да он и не знает, — сказала она, и вдруг яркая краска стала выступать на ее
лицо; щеки, лоб, шея ее покраснели, и
слезы стыда выступили ей на глаза. — Да и не будем говорить об нем.
Услыхав это, Анна быстро села и закрыла
лицо веером. Алексей Александрович видел, что она плакала и не могла удержать не только
слез, но и рыданий, которые поднимали ее грудь. Алексей Александрович загородил ее собою, давая ей время оправиться.
После чая он вышел в переднюю велеть подавать лошадей и, когда вернулся, застал Дарыо Александровну взволнованную, с расстроенным
лицом и
слезами на глазах.
Когда, возвращаясь со скачек, Анна объявила ему о своих отношениях к Вронскому и тотчас же вслед за этим, закрыв
лицо руками, заплакала, Алексей Александрович, несмотря на вызванную в нем злобу к ней, почувствовал в то же время прилив того душевного расстройства, которое на него всегда производили
слезы.
Она чувствовала, что
слезы выступают ей на глаза. «Разве я могу не любить его? — говорила она себе, вникая в его испуганный и вместе обрадованный взгляд. — И неужели он будет заодно с отцом, чтобы казнить меня? Неужели не пожалеет меня?»
Слезы уже текли по ее
лицу, и, чтобы скрыть их, она порывисто встала и почти выбежала на террасу.
Алексей Александрович, увидав
слезы Вронского, почувствовал прилив того душевного расстройства, которое производил в нем вид страданий других людей и, отворачивая
лицо, он, не дослушав его слов, поспешно пошел к двери.
— Теперь я приступаю к делу, — сказала она с улыбкой, помолчав и отирая с
лица остатки
слез. — Я иду к Сереже. Только в крайнем случае я обращусь к вам. — И она встала и вышла.
Он видел и княгиню, красную, напряженную, с распустившимися буклями седых волос и в
слезах, которые она усиленно глотала, кусая губы, видел и Долли, и доктора, курившего толстые папиросы, и Лизавету Петровну, с твердым, решительным и успокаивающим
лицом, и старого князя, гуляющего по зале с нахмуренным
лицом.
— Анна, за что так мучать себя и меня? — говорил он, целуя ее руки. В
лице его теперь выражалась нежность, и ей казалось, что она слышала ухом звук
слез в его голосе и на руке своей чувствовала их влагу. И мгновенно отчаянная ревность Анны перешла в отчаянную, страстную нежность; она обнимала его, покрывала поцелуями его голову, шею, руки.
Неточные совпадения
Дворовый, что у барина // Стоял за стулом с веткою, // Вдруг всхлипнул!
Слезы катятся // По старому
лицу. // «Помолимся же Господу // За долголетье барина!» — // Сказал холуй чувствительный // И стал креститься дряхлою, // Дрожащею рукой. // Гвардейцы черноусые // Кисленько как-то глянули // На верного слугу; // Однако — делать нечего! — // Фуражки сняли, крестятся. // Перекрестились барыни. // Перекрестилась нянюшка, // Перекрестился Клим…
— Не знаю я, Матренушка. // Покамест тягу страшную // Поднять-то поднял он, // Да в землю сам ушел по грудь // С натуги! По
лицу его // Не
слезы — кровь течет! // Не знаю, не придумаю, // Что будет? Богу ведомо! // А про себя скажу: // Как выли вьюги зимние, // Как ныли кости старые, // Лежал я на печи; // Полеживал, подумывал: // Куда ты, сила, делася? // На что ты пригодилася? — // Под розгами, под палками // По мелочам ушла!
Но когда проходил мимо градоначальник (он в этот день ходил форсированным маршем), то поспешно отирали
слезы и старались придать
лицам беспечное и доверчивое выражение.
Она подняла на меня томный, глубокий взор и покачала головой; ее губы хотели проговорить что-то — и не могли; глаза наполнились
слезами; она опустилась в кресла и закрыла
лицо руками.
Я имел несчастие сказать ей, что цвет
лица возвратится после свадьбы; тогда она со
слезами благодарности предложила мне руку своей дочери и все свое состояние — пятьдесят душ, кажется.