Неточные совпадения
Место, где она была, показалось ему недоступною святыней, и была минута, что он чуть
не ушел:
так страшно ему стало.
— Мама, голубчик, ради Бога,
не говорите.
Так страшно говорить про это.
Когда она думала о сыне и его будущих отношениях к бросившей его отца матери, ей
так становилось
страшно за то, что она сделала, что она
не рассуждала, а, как женщина, старалась только успокоить себя лживыми рассуждениями и словами, с тем чтобы всё оставалось по старому и чтобы можно было забыть про страшный вопрос, что будет с сыном.
Он, этот умный и тонкий в служебных делах человек,
не понимал всего безумия
такого отношения к жене. Он
не понимал этого, потому что ему было слишком
страшно понять свое настоящее положение, и он в душе своей закрыл, запер и запечатал тот ящик, в котором у него находились его чувства к семье, т. е. к жене и сыну. Он, внимательный отец, с конца этой зимы стал особенно холоден к сыну и имел к нему то же подтрунивающее отношение, как и к желе. «А! молодой человек!» обращался он к нему.
«Для Бетси еще рано», подумала она и, взглянув в окно, увидела карету и высовывающуюся из нее черную шляпу и столь знакомые ей уши Алексея Александровича. «Вот некстати; неужели ночевать?» подумала она, и ей
так показалось ужасно и
страшно всё, что могло от этого выйти, что она, ни минуты
не задумываясь, с веселым и сияющим лицом вышла к ним навстречу и, чувствуя в себе присутствие уже знакомого ей духа лжи и обмана, тотчас же отдалась этому духу и начала говорить, сама
не зная, что скажет.
Теперь, когда над ним висело открытие всего, он ничего
так не желал, как того, чтоб она,
так же как прежде, насмешливо ответила ему, что его подозрения смешны и
не имеют основания.
Так страшно было то, что он знал, что теперь он был готов поверить всему. Но выражение лица ее, испуганного и мрачного, теперь
не обещало даже обмана.
Кити отвечала, что ничего
не было между ними и что она решительно
не понимает, почему Анна Павловна как будто недовольна ею. Кити ответила совершенную правду. Она
не знала причины перемены к себе Анны Павловны, но догадывалась. Она догадывалась в
такой вещи, которую она
не могла сказать матери, которой она
не говорила и себе. Это была одна из тех вещей, которые знаешь, но которые нельзя сказать даже самой себе;
так страшно и постыдно ошибиться.
Трава пошла мягче, и Левин, слушая, но
не отвечая и стараясь косить как можно лучше, шел за Титом. Они прошли шагов сто. Тит всё шел,
не останавливаясь,
не выказывая ни малейшей усталости; но Левину уже
страшно становилось, что он
не выдержит:
так он устал.
Быть женой
такого человека, как Кознышев, после своего положения у госпожи Шталь представлялось ей верхом счастья. Кроме того, она почти была уверена, что она влюблена в него. И сейчас это должно было решиться. Ей
страшно было.
Страшно было и то, что он скажет, и то, что он
не скажет.
«Нет, это
не может быть!» вскрикнула она и, перейдя комнату, крепко позвонила. Ей
так страшно теперь было оставаться одной, что,
не дожидаясь прихода человека, она пошла навстречу ему.
Взглянешь около себя и увидишь мачты, палубы, пушки, слышишь рев ветра, а невдалеке, в красноречивом безмолвии, стоят красивые скалы: не раз содрогнешься за участь путешественников!.. Но я убедился, что читать и слушать рассказы об опасных странствиях гораздо страшнее, нежели испытывать последние. Говорят, и умирающему
не так страшно умирать, как свидетелям смотреть на это.
Обыкновенно его ловят, судят, отправляют назад на каторгу, но это
не так страшно; в медленном, пешеэтапном хождении по Сибири, в частой перемене тюрем, товарищей и конвойных и в дорожных приключениях есть своя особенная поэзия и все-таки больше похожего на свободу, чем в Воеводской тюрьме или на дорожных работах.
И, значит, бедная Люба при первой же несправедливости, при первой неудаче легче и охотнее пойдет туда же, откуда я ее извлек, если еще не хуже, потому что это для нее и
не так страшно и привычно, а может быть, даже от господского обращения и в охотку покажется.
Неточные совпадения
А между тем появленье смерти
так же было
страшно в малом, как
страшно оно и в великом человеке: тот, кто еще
не так давно ходил, двигался, играл в вист, подписывал разные бумаги и был
так часто виден между чиновников с своими густыми бровями и мигающим глазом, теперь лежал на столе, левый глаз уже
не мигал вовсе, но бровь одна все еще была приподнята с каким-то вопросительным выражением.
Татьяна, по совету няни // Сбираясь ночью ворожить, // Тихонько приказала в бане // На два прибора стол накрыть; // Но стало
страшно вдруг Татьяне… // И я — при мысли о Светлане // Мне стало
страшно —
так и быть… // С Татьяной нам
не ворожить. // Татьяна поясок шелковый // Сняла, разделась и в постель // Легла. Над нею вьется Лель, // А под подушкою пуховой // Девичье зеркало лежит. // Утихло всё. Татьяна спит.
Старуха взглянула было на заклад, но тотчас же уставилась глазами прямо в глаза незваному гостю. Она смотрела внимательно, злобно и недоверчиво. Прошло с минуту; ему показалось даже в ее глазах что-то вроде насмешки, как будто она уже обо всем догадалась. Он чувствовал, что теряется, что ему почти
страшно, до того
страшно, что, кажется, смотри она
так,
не говори ни слова еще с полминуты, то он бы убежал от нее.
Катерина. Как, девушка,
не бояться! Всякий должен бояться.
Не то
страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми. Мне умереть
не страшно, а как я подумаю, что вот вдруг я явлюсь перед Богом
такая, какая я здесь с тобой, после этого разговору-то, вот что
страшно. Что у меня на уме-то! Какой грех-то!
страшно вымолвить!
Борис. Кабы я один,
так бы ничего! Я бы бросил все да уехал. А то сестру жаль. Он было и ее выписывал, да матушкины родные
не пустили, написали, что больна. Какова бы ей здесь жизнь была — и представить
страшно.