Неточные совпадения
Ответа не было, кроме
того общего
ответа, который дает жизнь на все самые сложные и неразрешимые вопросы.
Ответ этот: надо жить потребностями дня,
то есть забыться. Забыться сном уже нельзя, по крайней мере, до ночи, нельзя уже вернуться к
той музыке, которую пели графинчики-женщины; стало быть, надо забыться сном жизни.
— Славу Богу, — сказал Матвей, этим
ответом показывая, что он понимает так же, как и барин, значение этого приезда,
то есть что Анна Аркадьевна, любимая сестра Степана Аркадьича, может содействовать примирению мужа с женой.
Левин чувствовал себя столь твердым и спокойным, что никакой
ответ, он думал, не мог бы взволновать его. Но он никак не ожидал
того, что отвечал Степан Аркадьич.
В конце мая, когда уже всё более или менее устроилось, она получила
ответ мужа на свои жалобы о деревенских неустройствах. Он писал ей, прося прощения в
том, что не обдумал всего, и обещал приехать при первой возможности. Возможность эта не представилась, и до начала июня Дарья Александровна жила одна в деревне.
По неопределенным
ответам на вопрос о
том, сколько было сена на главном лугу, по поспешности старосты, разделившего сено без спросу, по всему тону мужика Левин понял, что в этом дележе сена что-то нечисто, и решился съездить сам поверить дело.
— Я очень рад, что вы приехали, — сказал он, садясь подле нее, и, очевидно желая сказать что-то, он запнулся. Несколько раз он хотел начать говорить, но останавливался. Несмотря на
то, что, готовясь к этому свиданью, она учила себя презирать и обвинять его, она не знала, что сказать ему, и ей было жалко его. И так молчание продолжалось довольно долго. — Сережа здоров? — сказал он и, не дожидаясь
ответа, прибавил: — я не буду обедать дома нынче, и сейчас мне надо ехать.
Он послал седло без
ответа и с сознанием, что он сделал что
то стыдное, на другой же день, передав всё опостылевшее хозяйство приказчику, уехал в дальний уезд к приятелю своему Свияжскому, около которого были прекрасные дупелиные болота и который недавно писал ему, прося исполнить давнишнее намерение побывать у него.
И ни
то, ни другое не давало не только
ответа, но ни малейшего намека на
то, что ему, Левину, и всем русским мужикам и землевладельцам делать с своими миллионами рук и десятин, чтоб они были наиболее производительны для общего благосостояния.
— Через неделю.
Ответ же ваш о
том, принимаете ли вы на себя ходатайство по этому делу и на каких условиях, вы будете так добры, сообщите мне.
Он долго не мог понять
того, что она написала, и часто взглядывал в ее глаза. На него нашло затмение от счастия. Он никак не мог подставить
те слова, какие она разумела; но в прелестных сияющих счастием глазах ее он понял всё, что ему нужно было знать. И он написал три буквы. Но он еще не кончил писать, а она уже читала за его рукой и сама докончила и написала
ответ: Да.
Левин чувствовал, что неприлично было бы вступать в философские прения со священником, и потому сказал в
ответ только
то, что прямо относилось к вопросу.
Левин, которого давно занимала мысль о
том, чтобы помирить братьев хотя перед смертью, писал брату Сергею Ивановичу и, получив от него
ответ, прочел это письмо больному. Сергей Иванович писал, что не может сам приехать, но в трогательных выражениях просил прощения у брата.
Она никогда не чувствовала себя столь униженною, как в
ту минуту, когда, призвав комиссионера, услышала от него подробный рассказ о
том, как он дожидался и как потом ему сказали: «
ответа никакого не будет».
Ласка подскочила к нему, поприветствовала его, попрыгав, спросила у него по-своему, скоро ли выйдут
те, но, не получив от него
ответа, вернулась на свой пост ожидания и опять замерла, повернув на бок голову и насторожив одно ухо.
Содержание было
то самое, как он ожидал, но форма была неожиданная и особенно неприятная ему. «Ани очень больна, доктор говорит, что может быть воспаление. Я одна теряю голову. Княжна Варвара не помощница, а помеха. Я ждала тебя третьего дня, вчера и теперь посылаю узнать, где ты и что ты? Я сама хотела ехать, но раздумала, зная, что это будет тебе неприятно. Дай
ответ какой-нибудь, чтоб я знала, что делать».
Место это давало от семи до десяти тысяч в год, и Облонский мог занимать его, не оставляя своего казенного места. Оно зависело от двух министерств, от одной дамы и от двух Евреев, и всех этих людей, хотя они были уже подготовлены, Степану Аркадьичу нужно было видеть в Петербурге. Кроме
того, Степан Аркадьич обещал сестре Анне добиться от Каренина решительного
ответа о разводе. И, выпросив у Долли пятьдесят рублей, он уехал в Петербург.
И, получив утвердительный
ответ, Степан Аркадьич, забыв и о
том, что он хотел просить Лидию Ивановну, забыв и о деле сестры, с одним желанием поскорее выбраться отсюда, вышел на цыпочках и, как из зараженного дома, выбежал на улицу и долго разговаривал и шутил с извозчиком, желая привести себя поскорее в чувства.
Она не соображала
того, что его телеграмма была
ответ на ее телеграмму и что он не получал еще ее записки.
Вопрос для него состоял в следующем: «если я не признаю
тех ответов, которые дает христианство на вопросы моей жизни,
то какие я признаю
ответы?» И он никак не мог найти во всем арсенале своих убеждений не только каких-нибудь
ответов, но ничего похожего на
ответ.
Так что, кроме главного вопроса, Левина мучали еще другие вопросы: искренни ли эти люди? не притворяются ли они? или не иначе ли как-нибудь, яснее, чем он, понимают они
те ответы, которые дает наука на занимающие его вопросы?
Другое было
то, что, прочтя много книг, он убедился, что люди, разделявшие с ним одинаковые воззрения, ничего другого не подразумевали под ними и что они, ничего не объясняя, только отрицали
те вопросы, без
ответа на которые он чувствовал, что не мог жить, а старались разрешить совершенно другие, не могущие интересовать его вопросы, как, например, о развитии организмов, о механическом объяснении души и т. п.
В последнее время в Москве и в деревне, убедившись, что в материалистах он не найдет
ответа, он перечитал и вновь прочел и Платона, и Спинозу, и Канта, и Шеллинга, и Гегеля, и Шопенгауера,
тех философов, которые не материалистически объясняли жизнь.
Когда Левин думал о
том, что он такое и для чего он живет, он не находил
ответа и приходил в отчаянье; но когда он переставал спрашивать себя об этом, он как будто знал и что он такое и для чего он живет, потому что твердо и определенно действовал и жил; даже в это последнее время он гораздо тверже и определеннее жил, чем прежде.
«Я искал
ответа на мой вопрос. А
ответа на мой вопрос не могла мне дать мысль, — она несоизмерима с вопросом.
Ответ мне дала сама жизнь, в моем знании
того, что хорошо и что дурно. А знание это я не приобрел ничем, но оно дано мне вместе со всеми, дано потому, что я ни откуда не мог взять его».
Неточные совпадения
Выслушав такой уклончивый
ответ, помощник градоначальника стал в тупик. Ему предстояло одно из двух: или немедленно рапортовать о случившемся по начальству и между
тем начать под рукой следствие, или же некоторое время молчать и выжидать, что будет. Ввиду таких затруднений он избрал средний путь,
то есть приступил к дознанию, и в
то же время всем и каждому наказал хранить по этому предмету глубочайшую тайну, дабы не волновать народ и не поселить в нем несбыточных мечтаний.
— Это, брат, не
то, что с «кособрюхими» лбами тяпаться! нет, тут, брат,
ответ подай: каков таков человек? какого чину и звания? — гуторят они меж собой.
— То-то! уж ты сделай милость, не издавай! Смотри, как за это прохвосту-то (так называли они Беневоленского) досталось! Стало быть, коли опять за
то же примешься, как бы и тебе и нам в
ответ не попасть!
Толпе этот
ответ не понравился, да и вообще она ожидала не
того. Ей казалось, что Грустилов, как только приведут к нему Линкина, разорвет его пополам — и дело с концом. А он вместо
того разговаривает! Поэтому, едва градоначальник разинул рот, чтоб предложить второй вопросный пункт, как толпа загудела:
Покуда шли эти толки, помощник градоначальника не дремал. Он тоже вспомнил о Байбакове и немедленно потянул его к
ответу. Некоторое время Байбаков запирался и ничего, кроме «знать не знаю, ведать не ведаю», не отвечал, но когда ему предъявили найденные на столе вещественные доказательства и сверх
того пообещали полтинник на водку,
то вразумился и, будучи грамотным, дал следующее показание: