И, поняв таким образом эти столь простые, определенные, не подверженные никаким перетолкованиям заповеди Христа, я спросил себя: что бы было, если бы весь христианский
мир поверил в эти заповеди не в том смысле, что их нужно петь или читать для умилостивления бога, а что их нужно исполнять для счастия людей?
Неточные совпадения
Мы все будем молиться, пользоваться благодатью таинств,
верить в искупление и спасение наше и всего
мира Христом, и все-таки спасение это произойдет не от нас, а оттого, что придет время конца
мира.
И вот эти пять заповедей его действительно дают этот
мир людям. Все пять заповедей имеют только одну эту цель —
мира между людьми. Стоит людям
поверить учению Христа и исполнять его, и
мир будет на земле, и
мир не такой, какой устраивается людьми, временный, случайный, но
мир общий, ненарушимый, вечный.
И, поняв это, я понял и
поверил, что Иисус не только мессия, Христос, но что он точно и спаситель
мира.
46. Кто из вас обличит меня в неправде? Если же я говорю истину, почему вы не
верите мне? Иоан. XVIII, 37. Он говорит: Я на то родился и на то пришел в
мир, чтобы свидетельствовать об истине. Всякий, кто от истины, слушает голоса моего.
Есть только два пути, говорят нам наши учителя:
верить и повиноваться нам и властям и участвовать в том зле, которое мы учредили, или уйти из
мира и идти в монастырь, не спать и не есть или на столбе гноить свою плоть, сгибаться и разгибаться и ничего не делать для людей; или признать учение Христа неисполнимым и потому признать освященную религией беззаконность жизни; или отречься от жизни, что равносильно медленному самоубийству.
Можно бы
поверить, что исполнение учения Христа трудно и страшно и мучительно, если бы исполнение учения
мира было очень легко и безопасно и приятно. Но ведь учение
мира много труднее, опаснее и мучительнее исполнения учения Христа.
Стоит человеку только не
верить учению
мира, что нужно надеть калоши и цепочку и иметь ненужную ему гостиную, и что не нужно делать все те глупости, которых требует от него учение
мира, и он не будет знать непосильной работы и страданий и вечной заботы и труда без отдыха и цели; не будет лишен общения с природой, не будет лишен любимого труда, семьи, здоровья и не погибнет бессмысленно мучительной смертью.
Они
верят учению
мира и только пользуются отговоркой, которой их научила церковь, — что, исполняя учение Христа, надо много страдать, и потому никогда даже и не пробовали исполнять учение Христа.
Не делайте только того, что делает теперь весь наш европейский
мир: жить и не считать разумным свою жизнь, делать и не считать разумными свои дела, не
верить в свой разум, жить несогласно с ним.
Вы
верите в сотворение
мира, в троицу, в падение и искупление человека, в таинства, в молитвы, в церковь.
Я
верю, что жизнь моя по учению
мира была мучительна и что только жизнь по учению Христа дает мне в этом
мире то благо, которое предназначил мне отец жизни.
Неточные совпадения
Вронский защищал Михайлова, но в глубине души он
верил этому, потому что, по его понятию, человек другого, низшего
мира должен был завидовать.
Вместо вопросов: «Почем, батюшка, продали меру овса? как воспользовались вчерашней порошей?» — говорили: «А что пишут в газетах, не выпустили ли опять Наполеона из острова?» Купцы этого сильно опасались, ибо совершенно
верили предсказанию одного пророка, уже три года сидевшего в остроге; пророк пришел неизвестно откуда в лаптях и нагольном тулупе, страшно отзывавшемся тухлой рыбой, и возвестил, что Наполеон есть антихрист и держится на каменной цепи, за шестью стенами и семью морями, но после разорвет цепь и овладеет всем
миром.
Он слушал Ленского с улыбкой. // Поэта пылкий разговор, // И ум, еще в сужденьях зыбкой, // И вечно вдохновенный взор, — // Онегину всё было ново; // Он охладительное слово // В устах старался удержать // И думал: глупо мне мешать // Его минутному блаженству; // И без меня пора придет, // Пускай покамест он живет // Да
верит мира совершенству; // Простим горячке юных лет // И юный жар и юный бред.
Он
верил, что душа родная // Соединиться с ним должна, // Что, безотрадно изнывая, // Его вседневно ждет она; // Он
верил, что друзья готовы // За честь его приять оковы // И что не дрогнет их рука // Разбить сосуд клеветника; // Что есть избранные судьбами, // Людей священные друзья; // Что их бессмертная семья // Неотразимыми лучами // Когда-нибудь нас озарит // И
мир блаженством одарит.
Никому в
мире я не решился бы
поверить этого чувства, так много я дорожил им.