Вместо устройства нашей жизни, при котором считается необходимым и хорошим, чтобы молодой человек распутничал до женитьбы, вместо того, чтобы жизнь, разлучающую супругов, считать самой естественной, вместо узаконения сословия женщин, служащих разврату, вместо допускания и благословления развода, — вместо всего этого я представил себе, что нам делом и словом внушается, что одинокое безбрачное
состояние человека, созревшего для половых сношений и не отрекшегося от них, есть уродство и позор, что покидание человеком той, с какой он сошелся, перемена ее для другой есть не только такой же неестественный поступок, как кровосмешение, но есть и жестокий, бесчеловечный поступок.
Неточные совпадения
Я представил себе, что всем нам и нашим детям с детства словом и примером внушается не то, что внушается теперь: что
человек должен соблюдать свое достоинство, отстаивать перед другими свои права (чего нельзя иначе делать, как унижая и оскорбляя других), а внушается то, что ни один
человек не имеет никаких прав и не может быть ниже или выше другого; что ниже и позорнее всех только тот, который хочет стать выше других; что нет более унизительного для
человека состояния, как
состояние гнева против другого
человека; что кажущееся мне ничтожество или безумие
человека не может оправдать мой гнев против него и мой раздор с ним.
Несмотря на то, что
состояние это продолжалось для всех
людей по этому учению от изгнания Адама из рая, т. е. от начала мира до рождения Христа, и точно так же продолжается и после для всех
людей, верующие должны воображать, что это есть только случайное, временное
состояние.
По этому учению сын бога — сам бог, второе лицо троицы, послан богом на землю в образе
человека затем, чтобы спасти
людей от этого не свойственного им случайного, временного
состояния, снять с них все проклятия, наложенные на них тем же богом за грех Адама, и восстановить их в их прежнем естественном
состоянии блаженства, т. е. безболезненности, бессмертия, безгрешности и праздности.
Возьмите лестницу
состояний от
людей, проживающих в год триста рублей до пятидесяти тысяч, и вы редко найдете
человека, который бы не был измучен, истомлен работой для приобретения 400, когда у него 300, и 500, когда у него 400, и так без конца.
Надо забыть наше дикое суеверие о том, что положение
человека, имеющего неразменный рубль, т. е. казенное место, или право на землю, или билеты с купонами, которые дают ему возможность ничего не делать, есть естественное счастливое
состояние.
Ни один цивилизованный передовой
человек теперь не в
состоянии дать ответ на прямой вопрос: зачем ты живешь тою жизнью, которой ты живешь?
Верующий католик, протестант, православный на вопрос: зачем он живет так, как он живет, т. е. противно тому учению Христа бога, которое он исповедует? всегда вместо прямого ответа начинает говорить о плачевном
состоянии безверия нынешнего поколения, о злых
людях, производящих безверие, и о значении и будущности истинной церкви.
Нормальным же
состоянием, свойственным образованному
человеку, считается то, чтобы повиноваться тому, что заведомо пишется презираемыми
людьми и приводится в исполнение городовым с пистолетом, тому, что каждый или по крайней мере большинством этих
людей считается неправильным, т. е. противным их совести.
Учение Христа одинаково неизбежно для каждого
человека нашего мира, в каком бы он ни был
состоянии.
Христос показал мне, что единство сына человеческого, любовь
людей между собой не есть, как мне прежде казалось, цель, к которой должны стремиться
люди, но что это единство, эта любовь
людей между собой есть их естественное блаженное
состояние, то, в котором родятся дети, по словам его, и то, в котором живут всегда все
люди до тех пор, пока
состояние это не нарушается обманом, заблуждением, соблазнами.
А потому, если и теперь, зная всё это, я могу в минуту забвения отдаться гневу и оскорбить брата, то в спокойном
состоянии я не могу уже служить тому соблазну, который, возвышая меня над
людьми, лишал меня моего истинного блага — единства и любви, как не может
человек устраивать сам для себя ловушку, в которую он попал прежде и которая чуть не погубила его.
Я не могу не верить в это и потому не могу, как я делал это прежде, признавать блудную похоть естественным и возвышенным свойством
человека; не могу оправдывать ее перед собой моей любовью к красоте, влюбленностью или недостатками своей жены; не могу уже при первом напоминании о том, что поддаюсь блудной похоти, не признавать себя в болезненном, неестественном
состоянии и не искать всяких средств, которые могли бы избавить меня от этого зла.
Неточные совпадения
Хлестаков, молодой
человек лет двадцати трех, тоненький, худенький; несколько приглуповат и, как говорят, без царя в голове, — один из тех
людей, которых в канцеляриях называют пустейшими. Говорит и действует без всякого соображения. Он не в
состоянии остановить постоянного внимания на какой-нибудь мысли. Речь его отрывиста, и слова вылетают из уст его совершенно неожиданно. Чем более исполняющий эту роль покажет чистосердечия и простоты, тем более он выиграет. Одет по моде.
—
Состояние у меня, благодарение богу, изрядное. Командовал-с; стало быть, не растратил, а умножил-с. Следственно, какие есть насчет этого законы — те знаю, а новых издавать не желаю. Конечно, многие на моем месте понеслись бы в атаку, а может быть, даже устроили бы бомбардировку, но я
человек простой и утешения для себя в атаках не вижу-с!
2. Начинку всякий да употребляет по
состоянию. Тако: поймав в реке рыбу — класть; изрубив намелко скотское мясо — класть же; изрубив капусту — тоже класть.
Люди неимущие да кладут требуху.
— Я даже изобразить сего не в
состоянии, почтеннейшая моя Марфа Терентьевна, — обращался он к купчихе Распоповой, — что бы я такое наделал и как были бы сии
люди против нынешнего благополучнее, если б мне хотя по одному закону в день издавать предоставлено было!
— Никогда не спрашивал себя, Анна Аркадьевна, жалко или не жалко. Ведь мое всё
состояние тут, — он показал на боковой карман, — и теперь я богатый
человек; а нынче поеду в клуб и, может быть, выйду нищим. Ведь кто со мной садится — тоже хочет оставить меня без рубашки, а я его. Ну, и мы боремся, и в этом-то удовольствие.