Неточные совпадения
И Ростов встал и
пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастие умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах
государя. Он действительно был влюблен и в царя, и в
славу русского оружия, и в надежду будущего торжества. И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в
славу русского оружия.
В 6-м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у
государя,
пошел к обер-гофмаршалу графу Толстому.
«Завтра, очень может быть,
пошлют с каким-нибудь приказанием к
государю, — подумал он. —
Слава Богу!».
— Да скажите же, наконец, чтобы строились в батальонные колонны и
шли в обход деревни, — сердито сказал Кутузов подъехавшему генералу. — Как же вы не поймете, ваше превосходительство, милостивый
государь, что растянуться по этому дефилею улицы деревни нельзя, когда мы
идем против неприятеля.
Он мог бы… не только мог бы, но он должен был подъехать к
государю. И это был единственный случай показать
государю свою преданность. И он не воспользовался им… «Чтó я наделал?» подумал он. И он повернул лошадь и поскакал назад к тому месту, где видел императора; но никого уже не было за канавой. Только ехали повозки и экипажи. От одного фурмана Ростов узнал, что Кутузовский штаб находится неподалеку в деревне, куда
шли обозы. Ростов поехал за ними.
Пойду и подам сам письмо
государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого».
И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане,
пошел прямо к дому, занимаемому
государем.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица», думал он, ожидая всякую секунду встретить
государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. — «Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему
государь. И он
пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого
государем дома.
Господа свиты
государя сбежали с лестницы и
пошли к лошадям.
Князь Андрей любил танцовать, и желая поскорее отделаться от политических и умных разговоров, с которыми все обращались к нему, и желая поскорее разорвать этот досадный ему круг смущения, образовавшегося от присутствия
государя,
пошел танцовать и выбрал Наташу, потому что на нее указал ему Пьер и потому, что она первая из хорошеньких женщин попала ему на глаза; но едва он обнял этот тонкий, подвижный стан, и она зашевелилась так близко от него и улыбнулась так близко ему, вино ее прелести ударило ему в голову: он почувствовал себя ожившим и помолодевшим, когда, переводя дыханье и оставив ее, остановился и стал глядеть на танцующих.
Рассказывали о событиях, очевидно подтверждающих то, что всё
шло хуже и хуже; но во всяком рассказе и суждении было поразительно то, как рассказчик останавливался или бывал останавливаем всякий раз на той границе, где суждение могло относиться к лицу
государя императора.
Возвратившись домой с бала,
государь в два часа ночи
послал за секретарем Шишковым и велел написать приказ войскам и рескрипт к фельдмаршалу князю Салтыкову, в котором он непременно требовал, чтобы были помещены слова о том, что он не помирится до тех пор, пока хотя один вооруженный француз останется на русской земле.
Un souverain ne doit être à l’armée que quand il est général, [
Государь должен находиться при армии только тогда, когда он полководец,] — сказал он, очевидно
посылая эти слова прямо как вызов в лицо
государя.
— Уверьте от моего имени императора Александра, — сказал он взяв шляпу, — что я ему предан по-прежнему: я знаю его совершенно и весьма высоко ценю его высокие качества. Je ne vous retiens plus, général, vous recevrez ma lettre à l’Empereur. [Не удерживаю вас более, генерал, вы получите мое письмо к
государю.] — И Наполеон
пошел быстро к двери. Из приемной всё бросилось вперед и вниз по лестнице.
Государь тронулся вперед, видимо желая окончить разговор, но раскрасневшийся, взволнованный итальянец, забывая приличия,
шел за ним, продолжая говорить...
Разговор с графом Растопчиным, его тон озабоченности и поспешности, встреча с курьером, беззаботно рассказывавшим о том, как дурно
идут дела в армии, слухи о найденных в Москве шпионах, о бумаге, ходящей по Москве, в которой сказано, что Наполеон до осени обещает быть в обеих русских столицах, разговор об ожидаемом на завтра приезде
государя ― всё это с новою силой возбуждало в Пьере то чувство волнения и ожидания, которое не оставляло его со времени появления кометы и в особенности с начала войны.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале дворянского собрания
шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом
государя, сидели, на стульях с высокими спинками, важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
— И чтò же, разве наши ополченцы составили пользу для государства? Никакой! только разорили наши хозяйства. Лучше еще набор… а то вернется к вам ни солдат, ни мужик, и только один разврат. Дворяне не жалеют своего живота, мы сами поголовно
пойдем, возьмем еще рекрут и всем нам только клич кликни гусай (он так выговаривал
государь), мы все умрем за пего, — прибавил оратор, одушевляясь.
Смоленск оставляется вопреки воле
государя и всего народа. Но Смоленск сожжен самими жителями, обманутыми своим губернатором, и разоренные жители, показывая пример другим русским, едут в Москву, думая только о своих потерях и разжигая ненависть к врагу. Наполеон
идет дальше, мы отступаем, и достигается то самое, что должно было победить Наполеона.
—
Государь,
послать дивизию Клапареда, — сказал Бертье, помнивший наизусть все дивизии, полки и батальоны.
— Mais si jamais il fut écrit dans les decrets de la Divine Providence, [Но если бы предназначено было божественным провидением,] — сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, — que ma dinastie dût cesser de régner sur le trône de mes ancêtres, alors, après avoir épuisé tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croître la barbe jusqu’ici (
государь показал рукой на половину груди), et j’irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutôt, que de signer la honte de ma patrie et de ma chère nation, dont je sais apprécier les sacrifices!.. [чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор, и скорее
пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..]
— Sire! — сказал он, — Votre Majesté signe dans ce moment la gloire de sa nation et le salut de l’Europe! [
Государь! ваше величество подписывает в эту минуту
славу своего народа и спасение Европы!]
В штабе армии, по случаю враждебности Кутузова с своим начальником штаба, Бенигсеном, и присутствия доверенных лиц
государя и этих перемещений,
шла более чем обыкновенно сложная игра партий: А. подкапывался под Б., Д. под С. и т. д., во всех возможных перемещениях и сочетаниях.
Французская армия в той же пропорции таяла и уничтожалась от Москвы до Вязьмы, от Вязьмы до Смоленска, от Смоленска до Березины, от Березины до Вильны, независимо от большей или меньшей степени холода, преследования, заграждения пути и всех других условий, взятых отдельно. После Вязьмы войска французские вместо трех колонн сбились в одну кучу и так
шли до конца. Бертье писал своему
Государю (известно, как отдаленно от истины позволяют себе начальники описывать положение армии). Он писал...
В 12-м и 13-м годах Кутузова прямо обвиняли за ошибки.
Государь был недоволен им. И в истории, написанной недавно по высочайшему повелению, сказано, что Кутузов был хитрый придворный лжец, боявшийся имени Наполеона и своими ошибками под Красным и под Березиной лишивший русские войска
славы — полной победы над французами. [История 1812 года Богдановича: характеристика Кутузова и рассуждение о неудовлетворительности результатов Красненских сражений.]
Государь поздоровался с офицерами, с Семеновским караулом и, пожав еще раз за руку старика,
пошел с ним в зàмок.
Один Кутузов не хотел понимать этого и открыто говорил свое мнение о том, что новая война не может улучшить положение и увеличить
славу России, а только может ухудшить ее положение и уменьшить ту высшую степень
славы, на которой, по его мнению, теперь стояла Россия. Он старался доказать
государю невозможность набрания новых войск; говорил о тяжелом положении населений, о возможности неудач и т. п.
Неточные совпадения
Стародум. Благодарение Богу, что человечество найти защиту может! Поверь мне, друг мой, где
государь мыслит, где знает он, в чем его истинная
слава, там человечеству не могут не возвращаться его права. Там все скоро ощутят, что каждый должен искать своего счастья и выгод в том одном, что законно… и что угнетать рабством себе подобных беззаконно.
Стародум. Слушай, друг мой! Великий
государь есть
государь премудрый. Его дело показать людям прямое их благо.
Слава премудрости его та, чтоб править людьми, потому что управляться с истуканами нет премудрости. Крестьянин, который плоше всех в деревне, выбирается обыкновенно пасти стадо, потому что немного надобно ума пасти скотину. Достойный престола
государь стремится возвысить души своих подданных. Мы это видим своими глазами.
На шестой день были назначены губернские выборы. Залы большие и малые были полны дворян в разных мундирах. Многие приехали только к этому дню. Давно не видавшиеся знакомые, кто из Крыма, кто из Петербурга, кто из-за границы, встречались в залах. У губернского стола, под портретом
Государя,
шли прения.
— Милостивый
государь, милостивый
государь, вы ничего не знаете! — кричала Катерина Ивановна, — мы на Невский
пойдем, — Соня, Соня! да где ж она? Тоже плачет! Да что с вами со всеми!.. Коля, Леня, куда вы? — вскрикнула она вдруг в испуге, — о, глупые дети! Коля, Леня, да куда ж они!..
«Понимаете ли, понимаете ли вы, милостивый
государь, что значит, когда уже некуда больше
идти? — вдруг припомнился ему вчерашний вопрос Мармеладова, — ибо надо, чтобы всякому человеку хоть куда-нибудь можно было
пойти…»