Неточные совпадения
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе
прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что-то: не было
прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание
долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежде, было серьезнее и сильнее.
Всё, чтò связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого
прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой
долг.
Избитые младенцы, обрезанные груди у женщин, содранная кожа с ног по колена у выпущенных на свободу, — словом, крупною монетою отплачивали козаки
прежние долги.
В эти дни Ашанин говорил со многими старыми матросами, ожидавшими после возвращения в Россию отставки или бессрочного отпуска, и ни один из них, даже самых лихих матросов, отличавшихся и знанием дела, и отвагой, и бесстрашием, не думал снова поступить по «морской части». Очень немногие, подобно Бастрюкову, собирались в деревню —
прежняя долгая служба уничтожала земледельца, — но все в своих предположениях о будущем мечтали о сухопутных местах.
Неточные совпадения
Собрание открыл губернатор, который сказал речь дворянам, чтоб они выбирали должностных лиц не по лицеприятию, а по заслугам и для блага отечества, и что он надеется, что Кашинское благородное дворянство, как и в
прежние выборы, свято исполнит свой
долг и оправдает высокое доверие Монарха.
Проходит после того десять лет — мудрец все еще держится на свете, еще больше
прежнего кругом в
долгах и так же задает обед, и все думают, что он последний, и все уверены, что завтра же потащут хозяина в тюрьму.
Поверишь ли, в зверях // Пропал к нему весь
прежний страх, // И поплатился он старинными
долгами!
Одну из них, богиню Молчания, с пальцем на губах, привезли было и поставили; но ей в тот же день дворовые мальчишки отбили нос, и хотя соседний штукатур брался приделать ей нос «вдвое лучше
прежнего», однако Одинцов велел ее принять, и она очутилась в углу молотильного сарая, где стояла
долгие годы, возбуждая суеверный ужас баб.
Но отчего же так? Ведь она госпожа Обломова, помещица; она могла бы жить отдельно, независимо, ни в ком и ни в чем не нуждаясь? Что ж могло заставить ее взять на себя обузу чужого хозяйства, хлопот о чужих детях, обо всех этих мелочах, на которые женщина обрекает себя или по влечению любви, по святому
долгу семейных уз, или из-за куска насущного хлеба? Где же Захар, Анисья, ее слуги по всем правам? Где, наконец, живой залог, оставленный ей мужем, маленький Андрюша? Где ее дети от
прежнего мужа?