Уж они-то сразу поняли, что отныне корсиканский выскочка становится вровень с ними, а потому жаждали самого жестокого возмездия за столь вопиющую дерзость.
– Я не понимаю, – воскликнула она с негодованием, – как может русский император настолько унизить своё достоинство, чтобы подать руку бывшему подпоручику, сыну корсиканского адвоката!
Милостивое расположение корсиканского героя не было, однако, продолжительно.