Неточные совпадения
Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтоб он
шел налево
в дверь,
в приемную, коли ему нужно видеть его.
Он
шел, не зная куда девать руки, застенчиво и неловко, по паркету
приемной: ему привычнее и легче было ходить под пулями по вспаханному полю, как он
шел перед Курским полком
в Шенграбене.
Вскоре стулья зашумели; встали изо стола и
пошли в приемные комнаты… Лакеи на серебряных подносах стали разносить кофе, некоторые мужчины, не игравшие в вист — и в их числе князь Степан Степ<анович>, пошли в кабинет Печорина курить трубки, а княгиня под предлогом, что у нее развились локоны, удалилась в комнату Вареньки.
Чтоб «сохранить дом», нужно было выдать Доньку за парня, который бы согласился
идти в приемные зятья; иначе, после смерти старика-отца, земля, по обычаю, должна была отойти к «обществу».
Неточные совпадения
Лакей согласился,
пошел наверх и попросил Левина
в приемную.
Помещики встали, и Свияжский, опять остановив Левина
в его неприятной привычке заглядывать
в то, что сзади
приемных комнат его ума,
пошел провожать своих гостей.
Вот, окружен своей дубравой, // Петровский замок. Мрачно он // Недавнею гордится
славой. // Напрасно ждал Наполеон, // Последним счастьем упоенный, // Москвы коленопреклоненной // С ключами старого Кремля; // Нет, не
пошла Москва моя // К нему с повинной головою. // Не праздник, не
приемный дар, // Она готовила пожар // Нетерпеливому герою. // Отселе,
в думу погружен, // Глядел на грозный пламень он.
Самгин взглянул
в неряшливую серую бороду на бледном, отечном лице и сказал, что не имеет времени, просит зайти
в приемные часы. Человек ткнул пальцем
в свою шапку и
пошел к дверям больницы, а Самгин — домой, определив, что у этого человека, вероятно, мелкое уголовное дело. Человек явился к нему ровно
в четыре часа, заставив Самгина подумать:
Мы не успели рассмотреть его хорошенько. Он
пошел вперед, и мы за ним. По анфиладе рассажено было менее чиновников, нежели
в первый раз. Мы толпой вошли
в приемную залу. По этим мирным галереям не раздавалось, может быть, никогда такого шума и движения. Здесь,
в белых бумажных чулках, скользили доселе, точно тени, незаметно от самих себя, японские чиновники, пробираясь иногда ползком; а теперь вот уже
в другой раз раздаются такие крепкие шаги!