Неточные совпадения
Кроме того, без должности при государе находились: Аракчеев — бывший военный министр, граф Бенигсен — по чину старший из генералов,
великий князь цесаревич Константин Павлович, граф Румянцев —
канцлер, Штейн — бывший прусский министр, Армфельд — шведский генерал, Пфуль — главный составитель плана кампании, генерал-адъютант Паулучи — сардинский выходец, Вольцоген и многие другие.
Бритые гранды, которых я застал в зале государственного совета великое множество, были народ очень умный, и когда я сказал: «Господа, спасем луну, потому что земля хочет сесть на нее», то все в ту же минуту бросились исполнять мое монаршее желание, и многие полезли на стену, с тем чтобы достать луну; но в это время вошел
великий канцлер.
Предводитель депутации, великий бальи Пфюрд, поклонился трижды великому магистру и, поцеловав поданную ему императором руку, представил благодарственную грамоту великого приорства баварского, которую Павел Петрович передал графу Ростопчину,
великому канцлеру ордена.
Первенствующий член Синода Платон, архиепископ Митавский и Севский, вышел на середину церкви и стал перед аналоем, на котором находились Евангелие и крест.
Великий канцлер взял гетмана за руку и повел его к аналою. Архиепископ Платон стал читать особо установленную присягу, которую гетман громко повторял, подняв вверх руку. После произнесенной присяги и приложившись к кресту и Евангелию, гетман подписался на поднесенном ему канцлером присяжном листе. То же сделал и архиепископ.
По окончании обряда гетман и
великий канцлер со всеми кавалерами вышли на галерею в аудиенц-камеру, куда были уже принесены все клейноды гетманские: богато украшенная дорогими каменьями войсковая печать и серебряные литавры с богатыми, на бархате шитыми занавесками и с золотыми висячими кутосами.
К несчастью Алексея Петровича и столь многих русских, павших на равнинах Пруссии, перемены в европейской политике произошли в то время, когда положение
великого канцлера при дворе со дня на день становилось более критическим.
Неточные совпадения
Твой брат, король на Польше, // Король на Свее и
великий князь // Земли литовской, Третий Жигимонт, // Прислал тебе со мною, Львом Сапегой, // Его короны
канцлером, поклон // И гратуляцию на царстве!
Судя по всем вероятиям, догадываюсь: не попался ли я в руки инквизиции, и тот, которого я принял за
канцлера, не есть ли сам
великий инквизитор.
Другие враги Бестужева, Шуваловы и Воронцов, держались благодаря своим женам, но трепетали перед всемогущим
канцлером.
Великий князь, о котором Бестужев отзывался с величайшим презрением, лишенный своей голштинской свиты, которую
канцлер выгнал без всяких церемоний из России, и
великая княгиня, на которую он смотрел как на малозначащую девочку, окруженные соглядатаями, не могли ни двинуться, ни вымолвить слова без его ведома.
Канцлер стал всячески возбуждать Елизавету Петровну против ее племянника. Это было ему легко. Государыне давно опостылел ее племянник, и все его немецкие бестактные замашки были ей крайне противны. В записках к Алексею Григорьевичу Разумовскому и Ивану Ивановичу Шувалову она в самых резких и, по обыкновению, своему далеко не отборных выражениях отзывалась о
великом князе. Но этого было недостаточно.
Императрица Елизавета Петровна обходилась холодно с
великой княгиней, холодно и с
канцлером. Против Бестужева, кроме переписки, были и другие причины неудовольствия, а главная из них, подготовленная Иваном Ивановичем Шуваловым и вице-канцлером Воронцовым, нашептавшим государыне, что ее слава страдает от кредита Бестужева в Европе, что
канцлеру приписывают более силы и значения, чем самой императрице.