M-lle Bourienne и маленькая княгиня должны были признаться самим себе, что княжна Марья в этом виде была очень дурна, хуже, чем всегда; но было уже поздно. Она смотрела на них с тем выражением, которое они знали,
выражением мысли и грусти. Выражение это не внушало им страха к княжне Марье. (Этого чувства она никому не внушала.) Но они знали, что когда на ее лице появлялось это выражение, она была молчалива и непоколебима в своих решениях.
Неточные совпадения
Заметил ли граф тот взгляд ужаса, с которым Пьер смотрел на эту безжизненную руку, или какая другая
мысль промелькнула в его умирающей голове в эту минуту, но он посмотрел на непослушную руку, на
выражение ужаса в лице Пьера, опять на руку, и на лице его явилась так не шедшая к его чертам слабая, страдальческая улыбка, выражавшая как бы насмешку над своим собственным бессилием.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным
выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и
мысли о том, что́ ожидает русскую армию, нашли себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
Князь Андрей направился к двери, из-за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге. Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по
выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что
мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
Потом он вспомнил грубость, ясность ее
мыслей и вульгарность
выражений, свойственных ей, несмотря на ее воспитание в высшем аристократическом кругу. «Я не какая-нибудь дура… поди сам попробуй… allez vous promener», [Убирайся.] говорила она. Часто, глядя на ее успех в глазах старых и молодых мужчин и женщин, Пьер не мог понять, отчего он не любил ее. Да я никогда не любил ее, говорил себе Пьер; я знал, что она развратная женщина, повторял он сам себе, но не смел признаться в этом.
Ее не занимали ни государь, ни все важные лица, на которых указывала Перонская — у ней была одна
мысль: «неужели так никто не подойдет ко мне, неужели я не буду танцовать между первыми, неужели меня не заметят все эти мужчины, которые теперь, кажется, и не видят меня, а ежели смотрят на меня, то смотрят с таким
выражением, как будто говорят: А! это не она, так и нѐчего смотреть.
— Без объявления войны вступить в Россию! Я помирюсь только тогда, когда ни одного вооруженного неприятеля не останется на моей земле, — сказал он. Как показалось Борису, государю приятно было высказать эти слова: он был доволен формой
выражения своей
мысли, но был недоволен тем, что Борис услыхал их.
И он, полагая, что в этом смысле приближается что-то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил
выражения тех
мыслей, которые занимали его.
Но никогда ей так жалко не было, так страшно не было потерять его. Она вспоминала всю свою жизнь с ним, и в каждом слове, поступке его она находила
выражение его любви к ней. Изредка между этими воспоминаниями врывались в ее воображение искушения дьявола,
мысли о том, что̀ будет после его смерти и как устроится ее новая, свободная жизнь. Но с отвращением отгоняла она эти
мысли. К утру он затих, и она заснула.
На взволнованном лице ее, когда она вбежала в комнату, было только одно
выражение —
выражение любви, беспредельной любви к нему, к ней, ко всему тому, чтò было близко любимому человеку, выраженье жалости, страданья за других и страстного желанья отдать себя всю для того, чтобы помочь им. Видно было, что в эту минуту ни одной
мысли о себе, о своих отношениях к нему, не было в душе Наташи.
Не только в этих случаях, но беспрестанно этот старый человек, дошедший опытом жизни до убеждения в том, что
мысли и слова, служащие им
выражением, не суть двигатели людей, говорил слова совершенно бессмысленные, — первые, которые ему приходили в голову.
Весьма часто, в минуты раздражения, случалось, что муж с женой спорили, но долго потом после спора Пьер к радости и удивлению своему находил, не только в словах, но и в действиях жены ту самую свою
мысль, против которой она спорила. И не только он находил ту же
мысль, но он находил ее очищенною от всего того, чтò было лишнего, вызванного увлечением и спором, в ее
выражении.
Будучи необыкновенно умна, владея редким даром слова и страстным, увлекательным
выражением мысли, она безгранично владела всем моим существом и вдохнула в меня такую бодрость, такое рвение скорее исполнить ее пламенное желание, оправдать ее надежды, что я, наконец, с нетерпением ожидал отъезда в Казань.
— Я, Крестьян Иванович, люблю тишину, — проговорил господин Голядкин, бросая значительный взгляд на Крестьяна Ивановича и, очевидно, ища слов для удачнейшего
выражения мысли своей, — в квартире только я да Петрушка… я хочу сказать: мой человек, Крестьян Иванович. Я хочу сказать, Крестьян Иванович, что я иду своей дорогой, особой дорогой. Крестьян Иванович. Я себе особо и, сколько мне кажется, ни от кого не завишу. Я, Крестьян Иванович, тоже гулять выхожу.
Неточные совпадения
Образовался новый язык — получеловечий, полуобезьяний, но во всяком случае вполне негодный для
выражения каких бы то ни было отвлеченных
мыслей.
Левин, которого давно занимала
мысль о том, чтобы помирить братьев хотя перед смертью, писал брату Сергею Ивановичу и, получив от него ответ, прочел это письмо больному. Сергей Иванович писал, что не может сам приехать, но в трогательных
выражениях просил прощения у брата.
Минуты две, опустив голову с
выражением напряженного усилия
мысли, стоял он с револьвером в руках неподвижно и думал.
Левин положил брата на спину, сел подле него и не дыша глядел на его лицо. Умирающий лежал, закрыв глаза, но на лбу его изредка шевелились мускулы, как у человека, который глубоко и напряженно думает. Левин невольно думал вместе с ним о том, что такое совершается теперь в нем, но, несмотря на все усилия
мысли, чтоб итти с ним вместе, он видел по
выражению этого спокойного строгого лица и игре мускула над бровью, что для умирающего уясняется и уясняется то, что всё так же темно остается для Левина.
Но она не слушала его слов, она читала его
мысли по
выражению лица. Она не могла знать, что
выражение его лица относилось к первой пришедшей Вронскому
мысли — о неизбежности теперь дуэли. Ей никогда и в голову не приходила
мысль о дуэли, и поэтому это мимолетное
выражение строгости она объяснила иначе.