Неточные совпадения
«Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна»,
говорили выражения лиц
маршалов.
В исторических сочинениях о 1812-м годе авторы-французы очень любят
говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как
маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы-русские еще более любят
говорить о том, как с начала кампании существовал план Скифской войны заманиванья Наполеона в глубь России и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому-то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, на проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий.
Весь этот день 25-го августа, как
говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его
маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Убегая из Москвы, люди этого войска захватили с собой всё, чтò было награблено. Наполеон тоже увозил с собой свой собственный trésor. [сокровище.] Увидав обоз, загромождавший армию, Наполеон ужаснулся (как
говорит Тьер). Но он, с своею опытностью войны, не велел сжечь все лишние повозки, как он это сделал с повозками
маршала, подходя к Москве; он посмотрел на эти коляски и кареты, в которых ехали солдаты, и сказал, что это очень хорошо, что экипажи эти употребятся для провианта, больных и раненых.
Неточные совпадения
«Отчего, —
говорит опростоволосившаяся „La France“, — отчего Лондон никогда так не встречал
маршала Пелисье, которого слава так чиста?», и даже, несмотря на то, забыла она прибавить, что он выжигал сотнями арабов с детьми и женами так, как у нас выжигают тараканов.
Панталеоне, по просьбе Эмиля, заставил пуделя Тарталью проделать все свои шутки — и Тарталья прыгал через палку, «
говорил», то есть лаял, чихал, запирал дверь носом, притащил стоптанную туфлю своего хозяина — и, наконец, с старым кивером на голове, представлял
маршала Бернадотта, подвергающегося жестоким упрекам императора Наполеона за измену.
— Утром, когда я еще спал, пришли карабинеры и отвели меня к
маршалу, [
Маршал — здесь фельдфебель карабинеров.] куму Грассо. «Ты честный человек, Чиро, — сказал он, — ты ведь не станешь отрицать, что в эту ночь хотел убить Грассо». Я
говорил, что это еще неправда, но у них свой взгляд на такие дела. Два месяца я сидел в тюрьме до суда, а потом меня приговорили на год и восемь. «Хорошо, — сказал я судьям, — но я не считаю дело конченным!»
После наших здоровьев пили здоровья родителей родных, посаженных; потом дядюшек и тетушек родных, двоюродных и далее, за ними шла честь братцам и сестрицам по тому же размеру… как в этом отделении, когда
маршал провозгласил:"Здоровье троюродного братца новобрачной, Тимофея Сергеевича и супруги его Дарьи Михайловны Гнединских!"и стукнул жезлом, вдруг в средине стола встает одна особа, именно Марко Маркович Тютюн-Ягелонский и, обращаясь к хозяевам,
говорит:
По уходе их все успокоилось и пошло чинно. Вместе с раздачею горячего начались питья здоровья. Начали с нас, новобрачных. Весело, канальство! Когда
маршал стукнет со всей мочи жезлом о пол и прокричит:"Здоровье новобрачных, Трофима Мироновича и Анисьи Ивановны Халявских!"Я вам
говорю, восхитительная минута! Если бы молодые люди постигали сладость ее, для этого одного спешили бы жениться.