Но допустив даже, что справедливы все хитросплетенные рассуждения, которыми наполнены эти истории; допустив, что народы управляются какою-то неопределимою силой, называемою идеей, — существенный вопрос истории всё-таки или остается без ответа, или к прежней
власти монархов и к вводимому общими историками влиянию советчиков и других лиц присоединяется еще новая сила идеи, связь которой с массами требует объяснения.
Неточные совпадения
Вместо людей, одаренных божественною
властью и непосредственно руководимых волею Божества, новая история поставила или героев, одаренных необыкновенными, нечеловеческими способностями, или просто людей самых разнообразных свойств, от
монархов до журналистов, руководящих массами.
В жизни государств и обществ таковы: миф монархии — о суверенитете
власти монарха, миф о демократии — о суверенитете власти народа (volonté génerale), миф коммунизма — о суверенитете власти пролетариата.
Священному государству, священной
власти монарха приписывалось руководство человеческими душами и забота об их спасении, т. е. на царство кесаря возлагалась задача, принадлежащая исключительно церкви.
У Боссюрта абсолютная государственная власть и абсолютная
власть монарха опираются на религиозную санкцию, хотя и в противоречии с католичеством, более склонным к дуалистической системе.
Неточные совпадения
Никакой суверенитет земной
власти не может быть примирим с христианством: ни суверенитет
монарха, ни суверенитет народа, ни суверенитет класса.
И если теперь уже есть правители, не решающиеся ничего предпринимать сами своей
властью и старающиеся быть как можно более похожими не на
монархов, а на самых простых смертных, и высказывающие готовность отказаться от своих прерогатив и стать первыми гражданами своей республики; и если есть уже такие военные, которые понимают всё зло и грех войны и не желают стрелять ни в людей чужого, ни своего народа; и такие судьи и прокуроры, которые не хотят обвинять и приговаривать преступников; и такие духовные, которые отказываются от своей лжи; и такие мытари, которые стараются как можно меньше исполнять то, что они призваны делать; и такие богатые люди, которые отказываются от своих богатств, — то неизбежно сделается то же самое и с другими правительствами, другими военными, другими судейскими, духовными, мытарями и богачами.
Горе было тому дерзкому, который среди веселого пиршества осмелился бы забыться пред Петром: мгновенно пред ним являлся не веселый собеседник, а грозный
монарх, имеющий над ним
власть жизни и смерти.
Сие Правление тем благотворнее, что оно соединяет выгоды
Монарха с выгодами подданных — чем они довольнее и счастливее, тем
власть Его святее и Ему приятнее.
— Самое вышнее искусство
Монарха состоит в том, чтобы знать, в каких случаях должно ему употребить
власть свою: ибо благополучие Самодержавия есть отчасти кроткое и снисходительное правление.