Неточные совпадения
Слегка шумя своею белою бальною робой, убранною плющем и мохом, и блестя белизной
плеч, глянцем волос и бриллиантов, она прошла между расступившимися мужчинами и прямо, не
глядя ни
на кого, но всем улыбаясь и как бы любезно предоставляя каждому право любоваться красотою своего стана, полных
плеч, очень открытой, по тогдашней моде, груди и спины, и как будто внося с собою блеск бала, подошла к Анне Павловне.
«Кто они? Зачем они? Чтó им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов,
глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, — это они-то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и
плече. Чтоб избавиться от них, он закрыл глаза.
«Кто тут? Зачем? Подождите!» как будто говорило лицо Анатоля. Княжна Марья молча
глядела на них. Она не могла понять этого. Наконец, m-lle Bourienne вскрикнула и убежала. Анатоль с веселою улыбкой поклонился княжне Марье, как будто приглашая ее посмеяться над этим странным случаем, и, пожав
плечами, прошел в дверь, ведшую
на его половину.
Денисов ударил его по
плечу, и быстро стал ходить по комнате, не
глядя на Ростова, что́ он делывал в минуты душевного волнения.
Она улыбаясь подняла руку и положила ее, не
глядя на него,
на плечо адъютанта.
Толстый человек поднялся, нахмурившись пожал
плечами, и очевидно желая выразить твердость, стал, не
глядя вокруг себя, надевать камзол; но вдруг губы его задрожали, и он заплакал, сам сердясь
на себя, как плачут взрослые сангвинические люди.
— Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… — упорно, не
глядя на Пьера и видимо потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за
плечо, приговаривал берейтор.
— Свое дело
гляди, — крикнул
на них старый унтер-офицер. — Назад прошли, значит назади дело есть. — И унтер-офицер, взяв за
плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
— Quartire, quartire, logement, — сказал офицер, сверху вниз, с снисходительною и добродушною улыбкой,
глядя на маленького человека. — Les Français sont de bons enfants. Que diable! Voyons! Ne nous fâchons pas, mon vieux, [ — Квартир, квартир. Французы добрые ребята. Чорт возьми, не будем ссориться, дедушка,] — прибавил он, трепля по
плечу испуганного и молчаливого Герасима.
Неточные совпадения
Известно, что есть много
на свете таких лиц, над отделкою которых натура недолго мудрила, не употребляла никаких мелких инструментов, как-то: напильников, буравчиков и прочего, но просто рубила со своего
плеча: хватила топором раз — вышел нос, хватила в другой — вышли губы, большим сверлом ковырнула глаза и, не обскобливши, пустила
на свет, сказавши: «Живет!» Такой же самый крепкий и
на диво стаченный образ был у Собакевича: держал он его более вниз, чем вверх, шеей не ворочал вовсе и в силу такого неповорота редко
глядел на того, с которым говорил, но всегда или
на угол печки, или
на дверь.
Питая горьки размышленья, // Среди печальной их семьи, // Онегин взором сожаленья //
Глядит на дымные струи // И мыслит, грустью отуманен: // Зачем я пулей в грудь не ранен? // Зачем не хилый я старик, // Как этот бедный откупщик? // Зачем, как тульский заседатель, // Я не лежу в параличе? // Зачем не чувствую в
плече // Хоть ревматизма? — ах, Создатель! // Я молод, жизнь во мне крепка; // Чего мне ждать? тоска, тоска!..
Но Лужин уже выходил сам, не докончив речи, пролезая снова между столом и стулом; Разумихин
на этот раз встал, чтобы пропустить его. Не
глядя ни
на кого и даже не кивнув головой Зосимову, который давно уже кивал ему, чтоб он оставил в покое больного, Лужин вышел, приподняв из осторожности рядом с
плечом свою шляпу, когда, принагнувшись, проходил в дверь. И даже в изгибе спины его как бы выражалось при этом случае, что он уносит с собой ужасное оскорбление.
Он положил ей обе руки
на плечи и с каким-то счастьем
глядел на нее. Ему так приятно было
на нее смотреть, — он сам не знал почему.
Когда Катя говорила, она очень мило улыбалась, застенчиво и откровенно, и
глядела как-то забавно-сурово, снизу вверх. Все в ней было еще молодо-зелено: и голос, и пушок
на всем лице, и розовые руки с беловатыми кружками
на ладонях, и чуть-чуть сжатые
плечи… Она беспрестанно краснела и быстро переводила дух.