Выйдя на большую дорогу, французы с поразительною энергией, с быстротою неслыханною, побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своею стотысячною массой как
целым государством.
Неточные совпадения
— Средство — Европейское равновесие и droit des gens, [народное право,] — говорил аббат. — Стоит одному могущественному
государству, как Россия, прославленному за варварство, стать бескорыстно во главе союза, имеющего
целью равновесие Европы, — и оно спасет мир!
Как ни странны исторические описания того, как какой-нибудь король или император, поссорившись с другим императором или королем, собрал войско, сразился с войском врага, одержал победу, убил три, пять, десять тысяч человек, и, вследствие того, покорил
государство и
целый народ в несколько миллионов; как ни непонятно, почему поражение одной армии, одною сотой всех сил народа, заставило покориться народ, — все факты истории (насколько она нам известна), подтверждают справедливость того, что бòльшие или меньшие успехи войска одного народа, против войска другого народа, суть причины или, по крайней мере, существенные признаки увеличения или уменьшения силы народов.
Во-первых, историк описывает деятельность отдельных лиц, по его мнению, руководивших человечеством: один считает таковыми одних монархов, полководцев, министров; другой, — кроме монархов — и ораторов, ученых, реформаторов, философов и поэтов. Во-вторых,
цель, к которой ведется человечество, известна историку: для одного
цель эта есть величие римского, испанского, французского
государств; для другого — это свобода, равенство, известного рода цивилизация маленького уголка мира, называемого Европою.
Каждому историку, смотря по его взгляду на то, чтó составляет
цель движения народа, представляются эти условия в величии, богатстве, свободе, просвещении граждан Франции или другого
государства.
— Это человек, который не то что именьем помещика, —
целым государством управит. Будь у меня государство, я бы его сей же час сделал министром финансов.
Мы, французы, любим пожить весело, сыплем деньгами, мы щедры, великодушны, и там, где нас принимают с ласкою, никто не пожалуется на бедность, но если мы вынуждены употреблять меры строгости, то
целые государства исчезают при нашем появлении.
Другой правитель издал закон, имевший через сто или двести лет огромное влияние на состояние
целого государства; мы и это позднее влияние относим к гению правителя, который, по нашим предположениям, совершенно ясно понимал все следствия, какие в будущем должны произойти от его закона, и т. п.
Какой-нибудь завоеватель собирает все силы своего государства, воюет несколько лет, полководцы его прославляются, и наконец все это оканчивается приобретением клочка земли, на котором негде посеять картофеля; а иногда, напротив, два какие-нибудь колбасника двух городов подерутся между собою за вздор, и ссора объемлет наконец города, потом села и деревни, а там и
целое государство.
Неточные совпадения
Артемий Филиппович. Смотрите, чтоб он вас по почте не отправил куды-нибудь подальше. Слушайте: эти дела не так делаются в благоустроенном
государстве. Зачем нас здесь
целый эскадрон? Представиться нужно поодиночке, да между четырех глаз и того… как там следует — чтобы и уши не слыхали. Вот как в обществе благоустроенном делается! Ну, вот вы, Аммос Федорович, первый и начните.
Они думают, что мы и не знаем об этом; что вообще в Европе, как у них, можно утаить, что, например,
целая эскадра идет куда-нибудь или что одно
государство может не знать, что другое воюет с третьим.
Я же возразил ему, что, напротив, церковь должна заключать сама в себе все
государство, а не занимать в нем лишь некоторый угол, и что если теперь это почему-нибудь невозможно, то в сущности вещей несомненно должно быть поставлено прямою и главнейшею
целью всего дальнейшего развития христианского общества.
Таким образом (то есть в
целях будущего), не церковь должна искать себе определенного места в
государстве, как «всякий общественный союз» или как «союз людей для религиозных
целей» (как выражается о церкви автор, которому возражаю), а, напротив, всякое земное
государство должно бы впоследствии обратиться в церковь вполне и стать не чем иным, как лишь церковью, и уже отклонив всякие несходные с церковными свои
цели.
Но в Риме, как в
государстве, слишком многое осталось от цивилизации и мудрости языческой, как например самые даже
цели и основы
государства.