Неточные совпадения
— Позвольте, — не давая себя перебить, продолжал Игнатий Никифорович, — я говорю не за себя и за своих детей. Состояние моих детей обеспечено, и я зарабатываю столько, что мы живем и полагаю, что и дети будут жить безбедно, и потому мой протест против ваших поступков, позвольте сказать, не вполне обдуманных, вытекает не из
личных интересов, а принципиально я не могу согласиться с вами. И советовал бы вам больше подумать,
почитать…
Напряженное чувство личности, личного спасения (у монашества) и
личной чести (у рыцарства) утверждалось в эпоху, которую принято считать временем полного порабощения личности.
Евангельская, христианская этика не знает понятия родовой, семейной, сословной, полковой чести, она знает лишь понятие
личной чести.
Неточные совпадения
— Мы — последний резерв страны, — сказал он, и ему не возражали. Все эти люди желали встать над действительностью,
почти все они были беспартийны, ибо опасались, что дисциплина партии и программы может пагубно отразиться на своеобразии их
личной «духовной конституции».
Он поехал с патроном в суд, там и адвокаты и чиновники говорили об убийстве как-то слишком просто, точно о преступлении обыкновенном, и утешительно было лишь то, что
почти все сходились на одном: это —
личная месть одиночки. А один из адвокатов, носивший необыкновенную фамилию Магнит, рыжий, зубастый, шумный и напоминавший Самгину неудачную карикатуру на англичанина, громко и как-то бесстыдно отчеканил:
Среди них немалое количество неврастеников, они читали Фрейда и, убежденные, что уже «познали себя», особенно крепко были уверены в своей исключительности. Все эти люди желали встать над действительностью,
почти все они были беспартийны, ибо опасались, что дисциплина партии и программы может пагубно отразиться на своеобразии их
личной «духовной конституции». Социальная самооценка этих людей была выражена Алябьевым.
Глядя на него, слушая его, видя его деятельность, распоряжения по хозяйству, отношения к окружающим его людям, к приказчикам, крестьянам — ко всем, кто около него был, с кем он соприкасался, с кем работал или просто говорил, жил вместе, Райский удивлялся до наивности каким-то наружно будто противоположностям, гармонически уживавшимся в нем: мягкости речи, обращения — с твердостью,
почти методическою, намерений и поступков, ненарушимой правильности взгляда, строгой справедливости — с добротой, тонкой, природной, а не выработанной гуманностью, снисхождением, — далее, смеси какого-то трогательного недоверия к своим
личным качествам, робких и стыдливых сомнений в себе — с смелостью и настойчивостью в распоряжениях, работах, поступках, делах.
В общественной жизни совсем
почти не происходит естественного подбора
личных характеров.