С нею вместе шли также пешком двое политических: Марья Павловна Щетинина, та самая красивая девушка с бараньими глазами, которая поразила Нехлюдова при свидании с Богодуховской, и ссылавшийся в Якутскую область некто Симонсон, тот самый черный лохматый человек с глубоко ушедшими под
лоб глазами, которого Нехлюдов тоже заметил на этом свидании.
Неточные совпадения
Мужики крестились и кланялись, встряхивая волосами; женщины, особенно старушки, уставив выцветшие
глаза на одну икону с свечами, крепко прижимали сложенные персты к платку на
лбу, плечам и животу и, шепча что-то, перегибались стоя или падали на колени.
Да, несмотря на арестантский халат, на всё расширевшее тело и выросшую грудь, несмотря на раздавшуюся нижнюю часть лица, на морщинки на
лбу и на висках и на подпухшие
глаза, это была несомненно та самая Катюша, которая в Светло-Христово Воскресение так невинно снизу вверх смотрела на него, любимого ею человека, своими влюбленными, смеющимися от радости и полноты жизни
глазами.
Несколько раз в продолжение дня, как только она оставалась одна, Маслова выдвигала карточку из конверта и любовалась ею; но только вечером после дежурства, оставшись одна в комнате, где они спали вдвоем с сиделкой, Маслова совсем вынула из конверта фотографию и долго неподвижно, лаская
глазами всякую подробность и лиц, и одежд, и ступенек балкона, и кустов, на фоне которых вышли изображенные лица его и ее и тетушек, смотрела на выцветшую пожелтевшую карточку и не могла налюбоваться в особенности собою, своим молодым, красивым лицом с вьющимися вокруг
лба волосами.
Несмотря на изуродованную бритьем половину головы, невысокий крутой
лоб с возвышениями над черными, теперь безжизненными
глазами был очень красив, так же как и небольшой с горбинкой нос над тонкими черными усами.
Началось это еще в тюрьме, когда при общем свидании политических она заметила на себе особенно упорный из-под нависшего
лба и бровей взгляд его невинных, добрых темно-синих
глаз.
Красивый был юноша, знаете, того хорошего польского типа: широкий, прямой
лоб с шапкой белокурых вьющихся тонких волос, прекрасные голубые
глаза.
В небольшой камере были все, за исключением двух мужчин, заведывавших продовольствием и ушедших за кипятком и провизией. Тут была старая знакомая Нехлюдова, еще более похудевшая и пожелтевшая Вера Ефремовна с своими огромными испуганными
глазами и налившейся жилой на
лбу, в серой кофте и с короткими волосами. Она сидела перед газетной бумагой с рассыпанным на ней табаком и набивала его порывистыми движениями в папиросные гильзы.
Генерал, одутловатый, с картофельным носом и выдающимися шишками на
лбу и оголенном черепе и мешками под
глазами, сангвинический человек, сидел в татарском шелковом халате и с папиросой в руках пил чай из стакана в серебряном подстаканнике.
Маленькая, острая, торчавшая кверху бородка, крепкий красивый нос, белый высокий
лоб, редкие вьющиеся волосы. Он узнавал знакомые черты и не верил своим
глазам. Вчера он видел это лицо возбужденно-озлобленным, страдающим. Теперь оно было спокойно, неподвижно и страшно прекрасно.
— Наше вам наиглубочайшее! — закатывая под
лоб глаза, нескладно повертываясь и протягивая руку Патапу Максимычу, с ужимкой сказал Алексей. — Оченно ради, почтеннейший господин Чапурин, что удостоили нас своей визитой!
Неточные совпадения
Солдат опять с прошением. // Вершками раны смерили // И оценили каждую // Чуть-чуть не в медный грош. // Так мерил пристав следственный // Побои на подравшихся // На рынке мужиках: // «Под правым
глазом ссадина // Величиной с двугривенный, // В средине
лба пробоина // В целковый. Итого: // На рубль пятнадцать с деньгою // Побоев…» Приравняем ли // К побоищу базарному // Войну под Севастополем, // Где лил солдатик кровь?
Глаза серые, впавшие, осененные несколько припухшими веками; взгляд чистый, без колебаний; нос сухой, спускающийся от
лба почти в прямом направлении книзу; губы тонкие, бледные, опушенные подстриженною щетиной усов; челюсти развитые, но без выдающегося выражения плотоядности, а с каким-то необъяснимым букетом готовности раздробить или перекусить пополам.
Анна, думавшая, что она так хорошо знает своего мужа, была поражена его видом, когда он вошел к ней.
Лоб его был нахмурен, и
глаза мрачно смотрели вперед себя, избегая ее взгляда; рот был твердо и презрительно сжат. В походке, в движениях, в звуке голоса его была решительность и твердость, каких жена никогда не видала в нем. Он вошел в комнату и, не поздоровавшись с нею, прямо направился к ее письменному столу и, взяв ключи, отворил ящик.
— Да он и не знает, — сказала она, и вдруг яркая краска стала выступать на ее лицо; щеки,
лоб, шея ее покраснели, и слезы стыда выступили ей на
глаза. — Да и не будем говорить об нем.
— Друг мой! — повторила графиня Лидия Ивановна, не спуская с него
глаз, и вдруг брови ее поднялись внутренними сторонами, образуя треугольник на
лбу; некрасивое желтое лицо ее стало еще некрасивее; но Алексей Александрович почувствовал, что она жалеет его и готова плакать. И на него нашло умиление: он схватил ее пухлую руку и стал целовать ее.