Неточные совпадения
Христос воскресе!» Всё было прекрасно, но лучше всего была Катюша в белом платье и
голубом поясе, с красным бантиком
на черной голове и с сияющими восторгом
глазами.
— Ужли ж присудили? — спросила Федосья, с сострадательной нежностью глядя
на Маслову своими детскими ясно-голубыми
глазами, и всё веселое молодое лицо ее изменилось, точно она готова была заплакать.
С ним говорила миловидная белокурая арестантка, светлыми
голубыми глазами смотревшая
на собеседника.
— Что ж, али что не ладно? — спросила Федосья, своими ясными
голубыми глазами любовно глядя
на Маслову. — А вот нам к чаю, — и она стала укладывать калачи
на полочку.
Новодворов блеснул через очки своими
голубыми глазами на Нехлюдова и, нахмурившись, подал ему свою узкую руку.
Неточные совпадения
Левин кинул
глазами направо, налево, и вот пред ним
на мутно-голубом небе, над сливающимися нежными побегами макушек осин показалась летящая птица.
Два мальчика в тени ракиты ловили удочками рыбу. Один, старший, только что закинул удочку и старательно выводил поплавок из-за куста, весь поглощенный этим делом; другой, помоложе, лежал
на траве, облокотив спутанную белокурую голову
на руки, и смотрел задумчивыми
голубыми глазами на воду. О чем он думал?
Когда ее взгляд встретился теперь с его
голубыми, добрыми
глазами, пристально смотревшими
на нее, ей казалось, что он насквозь видит ее и понимает всё то нехорошее, что в ней делается.
Взобравшись узенькою деревянною лестницею наверх, в широкие сени, он встретил отворявшуюся со скрипом дверь и толстую старуху в пестрых ситцах, проговорившую: «Сюда пожалуйте!» В комнате попались всё старые приятели, попадающиеся всякому в небольших деревянных трактирах, каких немало выстроено по дорогам, а именно: заиндевевший самовар, выскобленные гладко сосновые стены, трехугольный шкаф с чайниками и чашками в углу, фарфоровые вызолоченные яички пред образами, висевшие
на голубых и красных ленточках, окотившаяся недавно кошка, зеркало, показывавшее вместо двух четыре
глаза, а вместо лица какую-то лепешку; наконец натыканные пучками душистые травы и гвоздики у образов, высохшие до такой степени, что желавший понюхать их только чихал и больше ничего.
Гриша обедал в столовой, но за особенным столиком; он не поднимал
глаз с своей тарелки, изредка вздыхал, делал страшные гримасы и говорил, как будто сам с собою: «Жалко!.. улетела… улетит
голубь в небо… ох,
на могиле камень!..» и т. п.