Неточные совпадения
Всё шло без задержек, скоро и
не без торжественности, и эта правильность, последовательность и торжественность, очевидно, доставляли удовольствие участвующим, подтверждая в них сознание, что они делают серьезное и важное общественное дело. Это
чувство испытывал и Нехлюдов.
Так закончил свое чтение длинного обвинительного акта секретарь и, сложив листы, сел на свое место, оправляя обеими руками длинные волосы. Все вздохнули облегченно с приятным сознанием того, что теперь началось исследование, и сейчас всё выяснится, и справедливость будет удовлетворена. Один Нехлюдов
не испытывал этого
чувства: он весь был поглощен ужасом перед тем, что могла сделать та Маслова, которую он знал невинной и прелестной девочкой 10 лет тому назад.
«Узнала!» подумал он. И Нехлюдов как бы сжался, ожидая удара. Но она
не узнала. Она спокойно вздохнула и опять стала смотреть на председателя. Нехлюдов вздохнул тоже. «Ах, скорее бы», думал он. Он
испытывал теперь
чувство, подобное тому, которое
испытывал на охоте, когда приходилось добивать раненую птицу: и гадко, и жалко, и досадно. Недобитая птица бьется в ягдташе: и противно, и жалко, и хочется поскорее добить и забыть.
Он
испытывал к ней теперь
чувство такое, какого он никогда
не испытывал прежде ни к ней ни к кому-либо другому, в котором
не было ничего личного: он ничего
не желал себе от нее, а желал только того, чтобы она перестала быть такою, какою она была теперь, чтобы она пробудилась и стала такою, какою она была прежде.
«Зачем это?» спрашивал Нехлюдов,
испытывая теперь в высшей степени то
чувство нравственной, переходящей в физическую, тошноты, которую он всегда
испытывал в тюрьме, и
не находил ответа.
То
чувство торжественности и радости обновления, которое он
испытывал после суда и после первого свидания с Катюшей, прошло совершенно и заменилось после последнего свидания страхом, даже отвращением к ней. Он решил, что
не оставит ее,
не изменит своего решения жениться на ней, если только она захочет этого; но это было ему тяжело и мучительно.
«Да, да, она совсем другой человек», — думал Нехлюдов,
испытывая после прежних сомнений совершенно новое, никогда
не испытанное им
чувство уверенности в непобедимости любви.
Нехлюдов встал, стараясь удержаться от выражения смешанного
чувства отвращения и жалости, которое он
испытывал к этому ужасному старику. Старик же считал, что ему тоже
не надо быть слишком строгим к легкомысленному и, очевидно, заблуждающемуся сыну своего товарища и
не оставить его без наставления.
«А вдруг всё это я выдумал и
не буду в силах жить этим: раскаюсь в том, что я поступил хорошо», сказал он себе и,
не в силах ответить на эти вопросы, он
испытал такое
чувство тоски и отчаяния, какого он давно
не испытывал.
Не в силах разобраться в этих вопросах, он заснул тем тяжелым сном, которым он, бывало, засыпал после большого карточного проигрыша.
Смотритель подошел к ним, и Нехлюдов,
не дожидаясь его замечания, простился с ней и вышел,
испытывая никогда прежде
не испытанное
чувство тихой радости, спокойствия и любви ко всем людям. Радовало и подымало Нехлюдова на неиспытанную им высоту сознание того, что никакие поступки Масловой
не могут изменить его любви к ней. Пускай она заводит шашни с фельдшером — это ее дело: он любит ее
не для себя, а для нее и для Бога.
«Бедная, милая! Как она могла так измениться?» думал Нехлюдов, вспоминая Наташу такою, какая она была
не замужем, и
испытывая к ней сплетенное из бесчисленных детских воспоминаний нежное
чувство.
Он
испытывал теперь к ней
чувство, никогда
не испытанное им прежде.
Чувство это
не имело ничего общего ни с первым поэтическим увлечением, ни еще менее с тем чувственным влюблением, которое он
испытывал потом, ни даже с тем
чувством сознания исполненного долга, соединенного с самолюбованием, с которым он после суда решил жениться на ней.
Нехлюдов переводил слова англичанина и смотрителя,
не вникая в смысл их, совершенно неожиданно для себя смущенный предстоящим свиданием. Когда среди фразы, переводимой им англичанину, он услыхал приближающиеся шаги, и дверь конторы отворилась, и, как это было много раз, вошел надзиратель и за ним повязанная платком, в арестантской кофте Катюша, он, увидав ее,
испытал тяжелое
чувство.
Неточные совпадения
Но, пробыв два месяца один в деревне, он убедился, что это
не было одно из тех влюблений, которые он
испытывал в первой молодости; что
чувство это
не давало ему минуты покоя; что он
не мог жить,
не решив вопроса: будет или
не будет она его женой; и что его отчаяние происходило только от его воображения, что он
не имеет никаких доказательств в том, что ему будет отказано.
И поэтому,
не будучи в состоянии верить в значительность того, что он делал, ни смотреть на это равнодушно, как на пустую формальность, во всё время этого говенья он
испытывал чувство неловкости и стыда, делая то, чего сам
не понимает, и потому, как ему говорил внутренний голос, что-то лживое и нехорошее.
Левин
испытывал теперь, оставив позади себя все заботы семейные и хозяйственные, такое сильное
чувство радости жизни и ожиданья, что ему
не хотелось говорить.
Что он
испытывал к этому маленькому существу, было совсем
не то, что он ожидал. Ничего веселого и радостного
не было в этом
чувстве; напротив, это был новый мучительный страх. Это было сознание новой области уязвимости. И это сознание было так мучительно первое время, страх за то, чтобы
не пострадало это беспомощное существо, был так силен, что из-за него и
не заметно было странное
чувство бессмысленной радости и даже гордости, которое он
испытал, когда ребенок чихнул.
Вронский в первый раз
испытывал против Анны
чувство досады, почти злобы за ее умышленное непонимание своего положения.
Чувство это усиливалось еще тем, что он
не мог выразить ей причину своей досады. Если б он сказал ей прямо то, что он думал, то он сказал бы: «в этом наряде, с известной всем княжной появиться в театре — значило
не только признать свое положение погибшей женщины, но и бросить вызов свету, т. е. навсегда отречься от него».