Неточные совпадения
— Приехала домой, — продолжала Маслова, уже смелее глядя на одного
председателя, — отдала хозяйке деньги и легла спать. Только заснула — наша девушка Берта будит меня. «Ступай, твой купец опять приехал». Я не хотела выходить, но мадам велела. Тут он, — она опять с явным ужасом выговорила это слово: он, — он всё поил наших девушек, потом хотел
послать еще за вином, а деньги у него все вышли. Хозяйка ему не поверила. Тогда он меня
послал к себе в номер. И сказал, где деньги и сколько взять. Я и поехала.
Наконец
председатель кончил свою речь и, грациозным движением головы подняв вопросный лист, передал его подошедшему
к нему старшине. Присяжные встали, радуясь тому, что можно уйти, и, не зная, что делать с своими руками, точно стыдясь чего-то, один за другим
пошли в совещательную комнату. Только что затворилась за ними дверь, жандарм подошел
к этой двери и, выхватив саблю из ножен и положив ее на плечо, стал у двери. Судьи поднялись и ушли. Подсудимых тоже вывели.
— Ведь видите ли, Масловой предстояло одно из двух, — очевидно желая быть как можно приятнее и учтивее с Нехлюдовым, сказал
председатель, расправив бакенбарды сверх воротника пальто, и, взяв его слегка под локоть и направляя
к выходной двери, он продолжал: — вы ведь тоже
идете?
Неточные совпадения
Константин Левин уже отвлекся, стал представлять
председателя и Алешку-дурачка; ему казалось, что это всё
идет к делу.
Нельзя утаить, что почти такого рода размышления занимали Чичикова в то время, когда он рассматривал общество, и следствием этого было то, что он наконец присоединился
к толстым, где встретил почти всё знакомые лица: прокурора с весьма черными густыми бровями и несколько подмигивавшим левым глазом так, как будто бы говорил: «
Пойдем, брат, в другую комнату, там я тебе что-то скажу», — человека, впрочем, серьезного и молчаливого; почтмейстера, низенького человека, но остряка и философа;
председателя палаты, весьма рассудительного и любезного человека, — которые все приветствовали его, как старинного знакомого, на что Чичиков раскланивался несколько набок, впрочем, не без приятности.
Приезжаю я в губернию и, поговоривши в казенной палате,
иду прямо
к председателю — человек, батюшка, был он умный и меня давненько знал.
Дело
шло о службе где-то в палате в губернии, о прокурорах и
председателях, о кое-каких канцелярских интригах, о разврате души одного из повытчиков, о ревизоре, о внезапной перемене начальства, о том, как господин Голядкин-второй пострадал совершенно безвинно; о престарелой тетушке его, Пелагее Семеновне; о том, как он, по разным интригам врагов своих, места лишился и пешком пришел в Петербург; о том, как он маялся и горе мыкал здесь, в Петербурге, как бесплодно долгое время места искал, прожился, исхарчился, жил чуть не на улице, ел черствый хлеб и запивал его слезами своими, спал на голом полу и, наконец, как кто-то из добрых людей взялся хлопотать о нем, рекомендовал и великодушно
к новому месту пристроил.
Егор Михайлович помог так хорошо, что часу в третьем охотника,
к великому его неудовольствию и удивлению, ввели в присутствие, поставили в ставку и с общею почему-то веселостью, начиная от сторожей до
председателя, раздели, обрили, одели и выпустили за двери, и через пять минут Дутлов отсчитал деньги, получил квитанцию и, простившись с хозяином и охотником,
пошел на квартиру
к купцу, где стояли рекруты из Покровского.