Неточные совпадения
Так жила она до 16-ти лет. Когда же ей минуло 16 лет, к ее барышням приехал их племянник — студент, богатый
князь, и Катюша, не смея ни ему ни даже себе признаться в этом, влюбилась в него. Потом через два года этот самый племянник заехал по дороге на войну к тетушкам, пробыл у них четыре дня и накануне своего отъезда соблазнил Катюшу и, сунув ей в
последний день сторублевую бумажку, уехал. Через пять месяцев после его отъезда она узнала наверное, что она беременна.
И он вдруг понял, что то отвращение, которое он в
последнее время чувствовал к людям, и в особенности нынче, и к
князю, и к Софье Васильевне, и к Мисси, и к Корнею, было отвращение к самому себе. И удивительное дело: в этом чувстве признания своей подлости было что-то болезненное и вместе радостное и успокоительное.
— Мой совет все это дело держать в тайне от Агнессы Михайловны, — говорил
последний князю. — Женщины вообще имеют смутное представление о делах и не только смутное, но чаще всего превратное. Большие же суммы денег могут положительно отуманить их рассудок — они могут пойти на крайности. Она окружена роскошью и довольством, вы предупреждаете ее желания — но не переходите границ.
Вручив
последний князю Голицыну, архиепископ Филарет, как уже уволенный в Москву, просил позволения откланяться и был допущен пред государем на Каменном острове и вместе с тем получил повеление дождаться возвращения проекта для некоторых в нем поправок.
Такие и подобные разговоры князя Василия с Панкратьевной происходили обыкновенно рядом с горницей, где лежал больной, — в
последнюю князь не входил, боясь его обеспокоить.
Неточные совпадения
Как только старый
князь отвернулся от него, Левин незаметно вышел, и
последнее впечатление, вынесенное им с этого вечера, было улыбающееся, счастливое лицо Кити, отвечавшей Вронскому на его вопрос о бале.
Вскоре
князь Голицын, под крепостию Татищевой, разбил Пугачева, рассеял его толпы, освободил Оренбург и, казалось, нанес бунту
последний и решительный удар. Зурин был в то время отряжен противу шайки мятежных башкирцев, которые рассеялись прежде, нежели мы их увидали. Весна осадила нас в татарской деревушке. Речки разлились, и дороги стали непроходимы. Мы утешались в нашем бездействии мыслию о скором прекращении скучной и мелочной войны с разбойниками и дикарями.
— И неужели же вы могли подумать, — гордо и заносчиво вскинул он вдруг на меня глаза, — что я, я способен ехать теперь, после такого сообщения, к
князю Николаю Ивановичу и у него просить денег! У него, жениха той невесты, которая мне только что отказала, — какое нищенство, какое лакейство! Нет, теперь все погибло, и если помощь этого старика была моей
последней надеждой, то пусть гибнет и эта надежда!
А главное, кажется, теперь уже все кончено и
последний из
князей Сокольских отправится в каторгу.
Я говорил об этом Версилову, который с любопытством меня выслушал; кажется, он не ожидал, что я в состоянии делать такие замечания, но заметил вскользь, что это явилось у
князя уже после болезни и разве в самое только
последнее время.