Тут же была и одна из самых для Нехлюдова приятных политических женщин — Эмилия Ранцева, заведывавшая внешним хозяйством и придававшая ему, при самых даже
тяжелых условиях, женскую домовитость и привлекательность.
На первого ребенка, хотя и от нелюбимого человека, были положены все силы любви, не получавшие удовлетворения; девочка была рождена в самых
тяжелых условиях, и на нее не было положено и сотой доли тех забот, которые были положены на первого.
Трудно было разобрать, говорит ли он серьезно, или смеется над моим легковерием. В конце концов в нем чувствовалась хорошая натура, поставленная в какие-то
тяжелые условия. Порой он внезапно затуманивался, уходил в себя, и в его тускневших глазах стояло выражение затаенной печали… Как будто чистая сторона детской души невольно грустила под наплывом затягивавшей ее грязи…
Но мало того, что, рассуждая теоретически, всякий человек не может не видеть, что жертвы, требуемые государством, не имеют никакого основания; даже рассуждая практически, т. е. взвешивая все те
тяжелые условия, в которые поставлен человек государством, всякий не может не видеть, что для себя лично исполнение требований государства и подчинение себя воинской повинности для него в большинстве случаев невыгоднее, чем отказ от нее.
Неточные совпадения
«Я должен объявить свое решение, что, обдумав то
тяжелое положение, в которое она поставила семью, все другие выходы будут хуже для обеих сторон, чем внешнее statu quo, [прежнее положение] и что таковое я согласен соблюдать, но под строгим
условием исполнения с ее стороны моей воли, то есть прекращения отношений с любовником».
Говорил оратор о том, что война поколебала международное значение России, заставила ее подписать невыгодные, даже постыдные
условия мира и
тяжелый для торговли хлебом договор с Германией. Революция нанесла огромные убытки хозяйству страны, но этой дорогой ценой она все-таки ограничила самодержавие. Спокойная работа Государственной думы должна постепенно расширять права, завоеванные народом, европеизировать и демократизировать Россию.
— Заметьте, что раньше мы могли сойтись на более выгодных для вас
условиях, — заметил Стабровский на прощанье. — А затем, я сейчас мог бы предложить вам еще более
тяжелые… Но это не в моих правилах, и я никому не желаю зла.
Страдали им ссыльные, солдаты и инородцы, и при этом, как на причину его, указывалось на дурную пищу и
тяжелые жизненные
условия.
Это именно она достигла того, что квартира Лихонина очень скоро стала милым, тихим центром, где чувствовали себя как-то просто, по-семейному, и отдыхали душою после
тяжелых мытарств, нужды и голодания все товарищи Лихонина, которым, как и большинству студентов того времени, приходилось выдерживать ожесточенную борьбу с суровыми
условиями жизни.