Неточные совпадения
Несколько человек мужчин и женщин, большей частью с узелками, стояли тут на этом повороте к тюрьме,
шагах в ста от нее. Справа были невысокие деревянные строения, слева двухэтажный дом с какой-то вывеской. Само огромное каменное здание тюрьмы было впереди, и к нему не подпускали посетителей.
Часовой солдат с ружьем ходил взад и вперед, строго окрикивая тех, которые хотели обойти его.
Часовой посторонился, и все посетители, как будто боясь опоздать, скорым
шагом, а кто и рысью, пустились к двери тюрьмы.
Уже давно, с первых дней заключения, начал фантазировать ее слух. Очень музыкальный, он обострялся тишиною и на фоне ее из скудных крупиц действительности, с ее
шагами часовых в коридоре, звоном часов, шелестом ветра на железной крыше, скрипом фонаря, творил целые музыкальные картины. Сперва Муся боялась их, отгоняла от себя, как болезненные галлюцинации, потом поняла, что сама она здорова и никакой болезни тут нет, — и стала отдаваться им спокойно.
Первый месяц тюрьмы Степан не переставая мучался всё тем же: он видел серую стену своей камеры, слышал звуки острога — гул под собой в общей камере,
шаги часового по коридору, стук часов и вместе с [тем] видел ее — с ее кротким взглядом, который победил его еще при встрече на улице, и худой, морщинистой шеей, которую он перерезал, и слышал ее умильный, жалостный, шепелявый голос: «Чужие души и свою губишь.
Неточные совпадения
Слезши с лошадей, дамы вошли к княгине; я был взволнован и поскакал в горы развеять мысли, толпившиеся в голове моей. Росистый вечер дышал упоительной прохладой. Луна подымалась из-за темных вершин. Каждый
шаг моей некованой лошади глухо раздавался в молчании ущелий; у водопада я напоил коня, жадно вдохнул в себя раза два свежий воздух южной ночи и пустился в обратный путь. Я ехал через слободку. Огни начинали угасать в окнах;
часовые на валу крепости и казаки на окрестных пикетах протяжно перекликались…
После вечерней зари наступала совершенная тишина, вовсе не прерываемая
шагами солдата, хрустевшими по снегу перед самым окном, ни дальними окликами
часовых.
Пред нею длинный и сырой // Подземный коридор, // У каждой двери
часовой, // Все двери на запор. // Прибою волн подобный плеск // Снаружи слышен ей; // Внутри — бряцанье, ружей блеск // При свете фонарей; // Да отдаленный шум
шагов // И долгий гул от них, // Да перекрестный бой часов, // Да крики
часовых…
Погодите!» // Беда моя! видно, дежурный пришел // (Его
часовой так боялся) // Кричал он так грозно, так голос был зол, // Шум скорых
шагов приближался…
Стук
часового маятника, скрип собственных
шагов — все с такою гулкостью раздавалось в комнатах, что, по временам, она даже пугалась.