Приход графа прервал разговор. Все стали с ним знакомиться, и особенно исправник обеими руками долго жал его руку и несколько раз просил, чтоб он не отказался ехать с ними в компании после бала в новый трактир, где он угащивает дворян и где
цыгане петь будут. Граф обещал непременно быть и выпил с ним несколько бокалов шампанского.
Неточные совпадения
Кавалерист объяснил, что хорошеньких пропасть на бале
будет, что кутит больше всех исправник Колков, вновь выбранный, только что удали нет в нем настоящей гусарской, а так только малый добрый; что Илюшкин хор
цыган здесь с начала выборов
поет, Стешка запевает, и что нынче к ним все от предводителя собираются.
Вновь выбранный исправник с своей компанией, кавалерист и другие дворяне уже давно слушали
цыган и
пили в новом трактире, когда граф в медвежьей, крытой синим сукном шубе, принадлежавшей покойному мужу Анны Федоровны, присоединился к их компании.
— Закладывать! — крикнул граф, входя в общую залу гостиницы со всеми гостями и
цыганами. — Сашка! не
цыган Сашка, а мой, скажи смотрителю, что прибью, коли лошади плохи
будут. Да чаю давай нам! Завальшевский! распоряжайся чаем, а я пройду к Ильину, посмотрю, что он, — прибавил Турбин и, выйдя в коридор, направился в нумер улана.
Цыгане снова расположились кружком и только
было собрались запеть, как вошел Ильин с пачкой ассигнаций в руке и отозвал в сторону графа.
Илья. Ну, не вам будь сказано: гулял. Так гулял, так гулял! Я говорю: «Антон, наблюдай эту осторожность!» А он не понимает. Ах, беда, ах, беда! Теперь сто рублей человек стуит, вот какое дело у нас, такого барина ждем, а Антона набок свело. Какой прямой
цыган был, а теперь кривой! (3апевает басом.) «Не искушай…»
(Половой, длинный и сухопарый малый, лет двадцати, со сладким носовым тенором, уже успел мне сообщить, что их сиятельство, князь Н., ремонтер ***го полка, остановился у них в трактире, что много других господ наехало, что по вечерам
цыгане поют и пана Твардовского дают на театре, что кони, дескать, в цене, — впрочем, хорошие приведены кони.)
В смуглых чертах
цыгана было что-то злобное, язвительное, низкое и вместе высокомерное: человек, взглянувший на него, уже готов был сознаться, что в этой чудной душе кипят достоинства великие, но которым одна только награда есть на земле — виселица.
…Крендельная мирно и оживленно ликовала. Все настроились деловито, взялись за работу дружно, все смотрели друг на друга как бы новыми глазами — доверчиво, ласково и смущенно, а
Цыган пел петухом:
Неточные совпадения
Вронскому, бывшему при нем как бы главным церемониймейстером, большого труда стоило распределять все предлагаемые принцу различными лицами русские удовольствия.
Были и рысаки, и блины, и медвежьи охоты, и тройки, и
Цыгане, и кутежи с русским битьем посуды. И принц с чрезвычайною легкостью усвоил себе русский дух, бил подносы с посудой, сажал на колени Цыганку и, казалось, спрашивал: что же еще, или только в этом и состоит весь русский дух?
— На том свете? Ох, не люблю я тот свет! Не люблю, — сказал он, остановив испуганные дикие глаза на лице брата. — И ведь вот, кажется, что уйти изо всей мерзости, путаницы, и чужой и своей, хорошо бы
было, а я боюсь смерти, ужасно боюсь смерти. — Он содрогнулся. — Да
выпей что-нибудь. Хочешь шампанского? Или поедем куда-нибудь. Поедем к
Цыганам! Знаешь, я очень полюбил
Цыган и русские песни.
Огудалова. Кто ж бы это приехал? Должно
быть, богатый и, вероятно, Лариса, холостой, коли
цыгане так ему обрадовались. Видно, уж так у
цыган и живет. Ах, Лариса, не прозевали ли мы жениха? Куда торопиться-то
было?
Самгин подошел к окну, выглянул: десяток солдат, плотно окружив фонарный столб, слушали, как
поет, подыгрывая на балалайке, курчавый, смуглый, точно
цыган, юноша в рубахе защитного цвета, в начищенных сапогах, тоненький, аккуратный.
— А ты кормить его взялся?
Есть нечего!
Цыгане и бродяги всегда чужое
едят: всех не накормишь! Восемьдесят рублей!