Достигается это освобождение от мучащего и развращающего
людей зла не тем, что люди укрепят или удержат существующее устройство: монархию, республику, какую бы то ни было, и не тем, что, уничтожив существующее устройство, установят лучшее, социалистическое, коммунистическое, вообще не тем, что одни люди будут себе представлять известное, считаемое ими наилучшим, устройство общества и будут насилием принуждать к нему других людей, а только тем, что каждый человек (большинство людей), не думая и не заботясь для себя и для других о последствиях своей деятельности, будет поступать так или иначе, не ради того или иного устройства общества, а только ради исполнения для себя, для своей жизни, признаваемого им высшим, закона жизни, закона любви, не допускающего насилия ни при каких условиях.
Неточные совпадения
Можно выдумать еще новые — подводные, подземные, воздушные, надвоздушные снаряды для быстрейшего перенесения
людей с места в место и новые приспособления для распространения людских речей и мыслей, но так как переносимые из места в место
люди ничего другого, кроме
зла, не хотят, не умеют и не могут делать, то и распространяемые ими мысли и речи ни к чему иному, как только к
злу, не могут побуждать
людей.
Казалось бы, это так очевидно, что совестно доказывать это, а между тем
люди христианского мира, — как признающие себя верующими, так считающие себя неверующими, но признающие нравственный закон, — и те и другие смотрят на учение о любви, отрицающее всякое насилие, и в особенности на вытекающее из этого учения положение о непротивлении
злу злом, как на нечто фантастическое, невозможное и совершенно неприложимое к жизни.
Бывает, что и они страдают от него; но эти оставленные богом, потерянные
люди готовы переносить
зло, только бы им быть в состоянии делать его не тому, кто делает
зло им, но тем, которые переносят его и не могут иначе».
Целых же общин, много тысяч
человек, признающих несовместимость учения Христа и существующего порядка, было в прошлом веке и продолжает существовать и теперь, очень много: и молокане, и иеговисты, и хлысты, и скопцы, и староверы и многие другие, большею частью скрывающие свое непризнание государственной власти, но считающие ее произведением начала
зла — диавола.
«Над
людьми мира нависла страшная тяжесть
зла и давит их.
Люди, стоящие под этой тяжестью, всё более и более задавливаемые, ищут средств избавиться от нее.
Исповедание христианства в его истинном значении, включающем непротивление
злу насилием, освобождает
людей от всякой внешней власти. Но оно не только освобождает их от внешней власти, оно вместе с тем дает им возможность достижения того улучшения жизни, которого они тщетно ищут через изменение внешних форм жизни.
Зло мира, как ни ужасно оно, уже не существует, потому что оно не существует уже в сознании
людей.
«Всё это может быть и справедливо, но воздерживаться от насилия будет разумно только тогда, когда все или большинство
людей поймут невыгоду, ненужность, неразумность насилия. Пока же этого нет, что делать отдельным
людям? Неужели не ограждать себя, предоставить себя и жизнь и судьбу своих близких произволу
злых, жестоких
людей?
Так что стоит только
человеку в мыслях хоть на время освободиться от того ужасного суеверия возможности знания будущего устройства общества, оправдывающего всякого рода насилия для этого устройства, и искренно и серьезно посмотреть на жизнь
людей, и ему ясно станет, что признание необходимости противления
злу насилием есть не что иное, как только оправдание
людьми своих привычных, излюбленных пороков: мести, корысти, зависти, честолюбия, властолюбия, гордости, трусости, злости.
Спасет, избавит вас от претерпеваемого вами
зла и даст вам истинное благо, к которому вы так неумело стремитесь, не желание своей выгоды, не зависть, не следование партийной программе, не ненависть, не негодование, не желание славы, даже не чувство справедливости, и главное, не забота об устройстве жизни других
людей, а только деятельность для своей души, как ни странно это вам покажется, не имеющая никакой внешней цели, никаких соображений о том, что из нее может выйти.
Стоит только упомянуть об учении Христа, воспрещающем противление
злу насилием, и
люди, принадлежащие к привилегированному, в сравнении с чернорабочими, сословию, и верующие и неверующие, только иронически улыбнутся на такое упоминание, как будто положение о возможности непротивления
злу насилием есть такая очевидная нелепость, про которую нельзя и говорить серьезным
людям.
Большинство таких
людей, считая себя нравственными и образованными
людьми, будут серьезно говорить и спорить о троичности бога, о божественности Христа, об искуплении, таинствах и т. п., или о том, какая из двух политических партий имеет более шансов на успех, какой союз государств более желателен, чьи предположения более основательны: социал-демократов или социалистов-революционеров, — но и те и другие совершенно согласно убеждены в том, что о непротивлении
злу насилием нельзя говорить серьезно.
А оттого, что
люди не могут не чувствовать, что признание положения о непротивлении
злу насилием под корень разрушает всю установившуюся их жизнь и требует от них чего-то нового, неизвестного и кажущегося им страшным.
От этого-то и происходит то, что вопросы о троичности, о бессеменном зачатии, о причастии, крещении могут занимать
людей религиозных; так же могут занимать
людей нерелигиозных вопросы о политических союзах, партиях, о социализме и коммунизме, но вопрос о непротивлении
злу насилием им представляется какой-то удивительной бессмыслицей, и тем большей бессмыслицей, чем большими преимуществами при теперешнем устройстве мира пользуются
люди.
Но все-таки все
люди, жизнь которых непосредственно основана на насилии, хотя и не одинаково презрительно, но всегда отрицательно относятся к мысли о возможности приложения к жизни учения о непротивлении
злу насилием.
Полезно ли, не полезно ли, вредно ли, безвредно будет употребление насилий или претерпение
зла, я не знаю и никто не знает, но знаю и знает это всякий
человек, что любовь есть благо, благо и любовь ко мне
людей и еще большее благо и любовь моя к
людям.
Самое же великое благо — это любовь моя к
людям не только не любящим меня, но, как и сказал Христос, ненавидящим меня, обижающим меня, делающим мне
зло.
Неточные совпадения
Имею повеление объехать здешний округ; а притом, из собственного подвига сердца моего, не оставляю замечать тех злонравных невежд, которые, имея над
людьми своими полную власть, употребляют ее во
зло бесчеловечно.
Я хотел бы, например, чтоб при воспитании сына знатного господина наставник его всякий день разогнул ему Историю и указал ему в ней два места: в одном, как великие
люди способствовали благу своего отечества; в другом, как вельможа недостойный, употребивший во
зло свою доверенность и силу, с высоты пышной своей знатности низвергся в бездну презрения и поношения.
Верь мне, что наука в развращенном
человеке есть лютое оружие делать
зло.
Стародум. Дурное расположение
людей, не достойных почтения, не должно быть огорчительно. Знай, что
зла никогда не желают тем, кого презирают; а обыкновенно желают
зла тем, кто имеет право презирать.
Люди не одному богатству, не одной знатности завидуют: и добродетель также своих завистников имеет.
Софья. Все мое старание употреблю заслужить доброе мнение
людей достойных. Да как мне избежать, чтоб те, которые увидят, как от них я удаляюсь, не стали на меня злобиться? Не можно ль, дядюшка, найти такое средство, чтоб мне никто на свете
зла не пожелал?