Воспитанная, как многие девушки того времени, на священных книгах, следовательно, религиозно настроенная, княжна додумалась, что это чувство к ней со стороны названого брата и есть именно та евангельская любовь, которая выражается тем, что любящий должен душу свою положить за друга своего, что это чувство именно и есть такое, которое даже не нуждается во взаимности, которое выше этого все же
плотского желания, а находит удовлетворение в самом себе, именно в этом твердом решении положить свою душу за друга.
Роковая страсть, которая в течение длительного времени преследовала его, исчезла. Объятия холодеющего трупа «самозванки-княжны» окончательно убили в нем всякие
плотские желания, и его ум, освободившийся от гнета страсти, стал ясно сознавать все им совершенное. Он почувствовал сам к себе страшное чувство — чувство презрения.
Неточные совпадения
Отторгшись от всеединого божественного начала, человек утратил и внутреннюю связь существа своего: самый предмет
желания его, начало натуральное, отделилось от него и обособилось; человек распался на два внешних существа —
плотского мужа и жену, коим присуща лишь похоть внешнего, материального соединения, ведущего не к истиному единству, а наипаче к разделению и размножению.
Для того, чтобы понять, как необходимо отрекаться от
плотской жизни для жизни духовной, стоит только представить себе, как ужасна, отвратительна была бы жизнь человека, вся отданная одним телесным, животным
желаниям. Настоящая человеческая жизнь начинается только тогда, когда начинается отречение человека от животности.
Вот соображение, которое останавливало графа Иосифа Яновича Свянторжецкого. Да иначе и быть не могло. Любви не было вообще, вероятно, в сердце этого человека; к княжне Людмиле Васильевне он питал одну страсть,
плотскую, животную и тем сильнейшую. Он должен был взять ее, взять во что бы то ни стало, препятствия только разжигали это
желание, доводя его до исступления.