Неточные совпадения
Совершенно справедливо то, что знание видимого нам проявления существования людей
в истории может быть поучительно для нас; что точно так же может быть поучительно для нас и изучение законов животной
личности человека и других животных, и поучительно изучение тех законов, которым подчиняется само вещество.
Но их нельзя убедить общими доказательствами в общем сочинении; на них можно действовать только порознь, для них убедительны только специальные примеры, заимствованные из кружка знакомых им людей, в котором, как бы ни был он тесен, всегда найдется несколько истинно-типических личностей; указание на истинно-типические
личности в истории едва ли поможет: есть люди, готовые сказать: «исторические личности опоэтизированы преданием, удивлением современников, гением историков или своим исключительным положением».
— Я — смешанных воззрений. Роль экономического фактора — признаю, но и роль
личности в истории — тоже. Потом — материализм: как его ни толкуйте, а это учение пессимистическое, революции же всегда делались оптимистами. Без социального идеализма, без пафоса любви к людям революции не создашь, а пафосом материализма будет цинизм.
Неточные совпадения
О
личности Двоекурова «Глуповский летописец» упоминает три раза:
в первый раз
в «краткой описи градоначальникам», во второй —
в конце отчета о смутном времени и
в третий — при изложении
истории глуповского либерализма (см. описание градоначальствования Угрюм-Бурчеева).
— Вы обвиняете Маркса
в том, что он вычеркнул
личность из
истории, но разве не то же самое сделал
в «Войне и мире» Лев Толстой, которого считают анархистом?
— Вот, я даже записала два, три его парадокса, например: «Торжество социальной справедливости будет началом духовной смерти людей». Как тебе нравится? Или: «Начало и конец жизни —
в личности, а так как
личность неповторима,
история — не повторяется». Тебе скучно? — вдруг спросила она.
На террасе говорили о славянофилах и Данилевском, о Герцене и Лаврове. Клим Самгин знал этих писателей, их идеи были
в одинаковой степени чужды ему. Он находил, что,
в сущности, все они рассматривают
личность только как материал
истории, для всех человек является Исааком, обреченным на заклание.
Только Иван Дронов требовательно и как-то излишне визгливо ставил вопросы об интеллигенции, о значении
личности в процессе
истории. Знатоком этих вопросов был человек, похожий на кормилицу; из всех друзей писателя он казался Климу наиболее глубоко обиженным.