Но если она не убьется, ей только два выхода: или она пойдет и повезет, и увидит, что тяжесть не велика и езда не мука, а радость, или отобьется от рук, и тогда хозяин сведет ее на рушильное колесо, привяжет арканом к стене, колесо завертится под ней, и она будет
ходить в темноте на одном месте, страдая, но ее силы не пропадут даром: она сделает свою невольную работу, и закон исполнится и на ней.
Нетронутыми лежали где-то в таинственной глубине полученные по наследству и дремавшие в неясном существовании «возможностей» силы, с первым светлым лучом готовые подняться ему навстречу. Но окна остаются закрытыми; судьба мальчика решена: ему не видать никогда этого луча, его жизнь вся
пройдет в темноте!..
Обойдя тесным, обледенелым и грязным двором, служившим для всех жильцов естественной помойной ямой, они спустились вниз, в подвал,
прошли в темноте общим коридором, отыскали ощупью свою дверь и отворили ее.
(Красный дневничок. Почерк Нинки.) — Вчера была грусть. Вместо того чтобы пойти на лекцию,
ходила в темноте по трамвайным путям и плакала о том, что есть комсомол, партия, рациональная жизнь, материалистический подход к вещам, а я тянусь быть шарлатаном-факиром, который показывает фокусы в убогом дощатом театре.
Неточные совпадения
«Сообразно инструкции. После пяти часов
ходил по улице. Дом с серой крышей, по два окна сбоку; при нем огород. Означенная особа приходила два раза: за водой раз, за щепками для плиты два. По наступлении
темноты проник взглядом
в окно, но ничего не увидел по причине занавески».
«Это под окном, должно быть, какой-нибудь сад, — подумал он, — шумят деревья; как я не люблю шум деревьев ночью,
в бурю и
в темноту, скверное ощущение!» И он вспомнил, как,
проходя давеча мимо Петровского парка, с отвращением даже подумал о нем.
Николай Петрович продолжал
ходить и не мог решиться войти
в дом,
в это мирное и уютное гнездо, которое так приветно глядело на него всеми своими освещенными окнами; он не
в силах был расстаться с
темнотой, с садом, с ощущением свежего воздуха на лице и с этою грустию, с этою тревогой…
Он выбегал на крыльцо,
ходил по двору
в одном сюртуке, глядел на окна Веры и опять уходил
в комнату, ожидая ее возвращения. Но
в темноте видеть дальше десяти шагов ничего было нельзя, и он избрал для наблюдения беседку из акаций, бесясь, что нельзя укрыться и
в ней, потому что листья облетели.
Она
в темноте искала ступенек ногой — он шагнул из беседки прямо на землю, подал ей руку и помог
сойти.