Толстая барыня. Позвольте, я в двух словах… Славянофилы правы, но я всегда говорила своему мужу, что ни в чем не надо преувеличивать. Золотая середина, знаете.
А то как же утверждать, что в народе все хорошо, когда я сама видела…
Неточные совпадения
Доктор. Все равно. Отварной лучше… Так на бутылку воды столовую ложку салициловой кислоты, да и велите перемыть все, чего касались даже,
а их самих, молодцов этих, разумеется, вон. Вот и все. Тогда смело. Да
того же состава через пульверизатор в воздух пропустите, стаканчика два, три, и посмотрите,
как хорошо будет. Совершенно безопасно!
Сахатов. Там у Анны Павловны сели в винт,
а я,
как остающийся за штатом… да, кроме
того, интересующийся сеансом, вот являюсь к вам… Что ж, будет сеанс? Леонид Федорович. Будет, непременно будет! Сахатов.
Как же, и без медиумической силы господина Капчича?
Леонид Федорович. И главное — не смущайся.
А то ты сам можешь удивиться. Ты пойми, что
как мы живем, так невидимый мир духов тут
же живет.
Семен. Опять
то же велела делать,
а она опять будет свое швырять. И
как она не боится?
Таня.
А третье-то пуще всего. Ты помни:
как бумага на стол падет — я еще в колокольчик позвоню, — так ты сейчас
же руками вот так… Разведи шире и захватывай. Кто возле сидит,
того и захватывай.
А как захватишь, так жми. (Хохочет.) Барин ли, барыня ли, знай — жми, все жми, да и не выпускай,
как будто во сне,
а зубами скрыпи али рычи, вот так… (Рычит.)
А как я на гитаре заиграю, так
как будто просыпайся, потянись, знаешь, так, и проснись… Все помнишь?
Гросман. Господа! я, собственно, не спирит. Я только изучал гипноз. Гипноз я изучал, правда, во всех его известных проявлениях. Но
то, что называется спиритизмом, мне совершенно неизвестно. От усыпления субъекта я могу ожидать известных мне явлений гипноза: летаргии, абулии, анестезии, анелгезии, каталепсии и всякого рода внушений. Здесь
же предполагаются к исследованью не эти,
а другие явления, и потому желательно бы было знать,
какого рода эти ожидаемые явления и
какое они имеют научное значение.
Явление это не ново,
а старо,
как мир, и не сверхъестественно,
а подлежит все
тем же вечным законам, которым подлежит и все существующее.
То есть, строго говоря, не сил,
а энергии —
той самой энергии, которая так
же едина и неуничтожима,
как и материя.
Петрищев.
Как же, непременно. И на репетиции и на морковетиции. Ведь
то я был дикий,
а теперь я и дикий и генерал.
1-й лакей. То-то я слышу дух такой тяжелый. (С оживлением.) Ни на что не похоже,
какие грехи с этими заразами. Скверно совсем! Даже бога забыли. Вот у нашего барина сестры, княгини Мосоловой, дочка умирала. Так что
же? Ни отец, ни мать и в комнату не вошли, так и не простились.
А дочка плакала, звала проститься, — не вошли! Доктор какую-то заразу нашел.
А ведь ходили
же за нею и горничная своя и сиделка — и ничего, обе живы остались.
Все это прекрасно! — продолжала бабушка таким тоном, который ясно доказывал, что она вовсе не находила, чтобы это было прекрасно, — мальчиков давно пора было прислать сюда, чтобы они могли чему-нибудь учиться и привыкать к свету;
а то какое же им могли дать воспитание в деревне?..
Чебаков. Так вот что, Бальзаминов: нельзя иначе, надо непременно башмачником.
А то как же вы к ним в дом войдете? А вы наденьте сертук похуже, да фуражку, вот хоть эту, которая у вас в руках, волосы растреплите, запачкайте лицо чем-нибудь и ступайте. Позвоните у ворот, вам отопрут, вы и скажите, что, мол, башмачник, барышням мерку снимать. Там уж знают, вас сейчас и проведут к барышням.
Неточные совпадения
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в
то же время говорит про себя.)
А вот посмотрим,
как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид,
а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он такое и в
какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Мишка. Да для вас, дядюшка, еще ничего не готово. Простова блюда вы не будете кушать,
а вот
как барин ваш сядет за стол, так и вам
того же кушанья отпустят.
А Петр-то Иванович уж мигнул пальцем и подозвал трактирщика-с, трактирщика Власа: у него жена три недели назад
тому родила, и такой пребойкий мальчик, будет так
же,
как и отец, содержать трактир.
— И так это меня обидело, — продолжала она, всхлипывая, — уж и не знаю
как!"За что
же, мол, ты бога-то обидел?" — говорю я ему.
А он не
то чтобы что, плюнул мне прямо в глаза:"Утрись, говорит, может, будешь видеть", — и был таков.
Ибо желать следует только
того, что к достижению возможно; ежели
же будешь желать недостижимого,
как, например, укрощения стихий, прекращения течения времени и подобного,
то сим градоначальническую власть не токмо не возвысишь,
а наипаче сконфузишь.